Невероятные приключения Фанфана-Тюльпана (Том 2)

Он явно был на грани сумасшествия и с неописуемой яростью ударил Тюльпана в лицо; потом, вскочив, выстрелил в упор, целясь в голову. Но Тюльпан во-время перевернулся и теперь уже он, никогда не расстававшийся со своим оружием, свалил генерала Рампоно.

Убил ли он его? Вряд ли, он стрелял не для того, чтобы убить, а для того, чтобы не быть убитым самому. И если он его убил, то должен ли был он сказать "Проклятье!" или просто "Браво!"? Вот вопрос, который он задавал сам себе, мчась через поле босиком и в одних подштанниках. Неподалеку позади него мелькали факелы. Был ли Рампоно мертв или жив, его люди казалось, не отказались от своих намерений схватить его молодую жену.

4

- Хорошо ли вы спали, мсье? Удобная ли у вас была постель? - спросил нежный и чистый женский голос. - Во всяком случае, вы очень долго спали. Знаете ли вы, что сейчас уже четыре часа пополудни?

Говоря это, она открыла тяжелые шелковые занавеси и Тюльпан, который с трудом приходил в себя, обнаружил, что он находится в такой роскошной комнате, какой ему никогда не приходилось видеть. Ковры. Бронза. Картины. Стены, отделанные шелком, и такие же драпировки. Но по красоте ничто не могло сравниться с дамой, которая, разговаривая, приближалась к нему. Ей было, наверное, около тридцати пяти лет и она находилась в расцвете своей красоты. Она была изящна, вся одета в белое, с янтарным цветом лица, красивыми зубами, сверкавшими, как жемчужины, и глазами...

- О, глаза, Боже мой! Мадам, я не знаю, что вам ответить, но совершенно ясно, что я должен сказать вам огромное спасибо. Но что я здесь делаю?

- Ну хорошо, сначала вы должны восстановить свои силы, - сказала она улыбаясь, и в этот момент вошел чопорный лакей с подносом в руках. - Мне кажется, вы в этом нуждаетесь, не так ли?

- По правде сказать, мадам, я не знаю, как давно я не ел, - сказал он, разглядывая теплые рогалики, сдобные булочки, сухие бисквиты и дымящийся шоколад, которые лакей, уходя, поставил ему на колени. - Могу я начать атаку?

- Начинайте, - смеясь, разрешила она.

- Вы не ответили мне, мадам, - сказал он, принимаясь за еду. - Глядя на вас, я должен заключить, что нахожусь в замке Спящей Красавицы, однако, это не так: вы слишком хорошо проснулись.

- Может быть жаль, что так получилось, - сказала она, грациозным движением присаживаясь к нему на постель. - Мне нравится быть разбуженной таким прекрасным принцем, как вы! Вы смеётесь?

- Вот уже второй раз как меня так называют, - сказал он и подумал о мадемуазель Курк и о том, удалось ли ей добраться до своей матери. - Но впервые это происходит в замке такой красавицы. Как давно я нахожусь здесь... и, как говорится в романах, где я нахожусь?

- Вы находитесь у меня в Лувесьене и находитесь здесь с восхода солнца. С того момента, когда один из моих садовников нашел вас спящим в парке под деревом. Вы были без сознания. Я вернулась из Парижа с мсье Бриссаком, и вы не открыли глаз до тех пор, пока вас не перенесли сюда.

- Следовательно, я нахожусь у мсье Бриссака?

- Нет. Вы у меня. А мсье Бриссак, он... он мой друг, - сказала она с легким смущением и снова улыбнулась. Она рассматривала его, как ему показалось, со странной смесью интереса, симпатии и легкого кокетства. Он отвел взгляд в сторону, так как почувствовал, что начинает неприлично возбуждаться, торопливо проглотил шоколад и сказал:

- У меня был тяжелый день, честное слово.

У него не было намерения вдаваться в подробности, но она спросила:

- Вас преследовали, не так ли?

- Откуда вам это известно?

- Ночной сторож рассказал, что какие-то люди устроили у стен парка переполох. Может быть, они просто кого-то искали?

- Если бы они меня нашли, то я не дал бы и гроша за свою жизнь, но прошу вас поверить, мадам, что я не сделал ничего, кроме того, что оказал другому человеку услугу, за которую он остался мне признателен. Верите ли вы мне?

- Как же можно не поверить таким симпатичным губам и таким чудесным глазам, - воскликнула она со смехом, чуть приглушенным и взволнованным, глядя на Тюльпана. - В моей памяти вы навсегда останетесь совершенно обнаженным, потерявшим сознание ангелом, упавшим в мой парк прямо с неба.

- Обнаженным? Но на мне были кальсоны, мадам!

- Вы сделали из них себе подушку, так что теперь у этого ангела от меня нет секретов, - сказала она, продолжая смеяться, но слегка вздрогнув при этом, что заставило вздрогнуть и её великолепныю сильно открытую грудь: так получилось, что он осмелился взять её за руку и она её не отняла.

Истины ради мы должны сказать, что в этот момент Эвелина де Курк крупной рысью ускакала, по крайней мере на время, из сознания Тюльпана. Поднос с завтраком дрожал у него на коленях. Неизвестно до чего дошло бы дело, если бы взяв руку своей соблазнительной хозяйки, он не заметил своих черных ногтей и грязные руки. Весьма вероятно, что могло бы произойти нечто непоправимое, ведь читатель знает все. Но эти черные ногти и грязные руки...

Взглянув на Тюльпана, дама всё поняла.