Невероятные приключения Конана-варвара

Конан без лишних церемоний и разговоров прошёл в длинный зал, в дальнем конце которого располагался великолепно отделанный трон на невысоком постаменте — всего в три ступеньки. Застывшие в разных местах зала пышно одетые мужчины и женщины не сдвинулись со своих мест при его появлении, и лишь провожали его глазами. Рыбий взгляд и подзапущенный вид величественных в своё время придворных своей соседки варвара уже не удивил.

Проходя мимо их помятых костюмов и замызганных платьев, он всё же подумал, что то, как маг относится к ним, говорит о желании унизить, втоптать в грязь, отомстить за какие-то прошлые обиды всем, кто выше по социальной лестнице. Вот и ясны по крайней мере две черты характера нового хозяина Рэдволда — подлость и мстительность. И главный вывод: сам маг явно происходит не из сливок общества — иначе он понимал бы тот элементарный факт, что тем самым роняет престиж двора и королевства…

Стало быть — и свой.

Поскольку никто и не пытался его удержать, киммериец приблизился к трону на пять-шесть шагов, прежде чем сидящий на троне разлепил скривлённые в удовлетворённо-презрительной ухмылке губы, и неожиданно весело сказал:

— Приветствую тебя, Конан из Киммерии, ныне могущественный властитель Аквилонии, смелый воин и мудрый правитель! Я действительно рад тебя видеть! Эй, вы там… — небрежный жест рукой, — свободны на сегодня!

Судя по шороху платьев и стуку каблуков, все ринулись прочь. Конан даже не оглянулся. Буравя взглядом странное лицо перед ним, он произнёс:

— Хотелось бы ответить тебе тем же, Юрденна. — он подчёркнуто выделил отсутствие у врага почётного титула, зная, что тем самым разжигает в том злость, и, следовательно, делает менее осторожным, — Но, боюсь, после того, что я услышал о тебе и твоих делах, наша встреча ничего хорошего тебе не сулит! — предпринимать что-либо, однако, Конан не спешил.

С чувством безотчётной брезгливости он рассматривал казавшееся, однако, вполне человеческим, вроде бы даже довольное его грубым тоном и недвусмысленной угрозой, лицо существа, словно чудовищный краб, или паук, развалившегося на явно великоватом для него символе королевской власти.

Несмотря на то, что у того было всего четыре конечности, Конана не оставляло ощущение, что их гораздо больше… И они всё время шевелятся — готовые напасть, оплести, разорвать…

Перед ним сидел карлик. Старый, омерзительно сморщенный карлик с огромной головой на непропорционально тонкой шее. Размером с ней — с головой — мог бы поспорить только его же горб. И Конана этот маленький уродец явно не боялся.

— Ага, значит, Шакира с дочуркой уже просветили тебя! — довольно закудахтал чародей, потирая крохотные ладошки, — Это прекрасно! Сбережёт нам массу времени. Ведь я, честно говоря, ожидал тебя к ужину, и мои повара постарались от души!

— Я не собираюсь гостить у тебя, или тем более, ужинать с тобой! — рявкнул рассвирепевший Конан, со злостью и сожалением думая, что из него, похоже, пытаются сделать идиота, и, к сожалению, кажется, встреча с Лианой, а затем и её матерью, была лишь искусно подстроенной ловушкой. В которую он попался, словно юный и наивный простак-справедливоборец!

— Да нет же, уверяю тебя, мой дорогой гость — сердишься ты напрасно! — словно отвечая на эти его мысли, никак, впрочем не отразившиеся на лице прекрасно владевшего собой Конана, вновь захихикал карлик-паук, — И на королеву с дочерью ты напраслину не торопись возводить!

Он вдруг посерьёзнел и приосанился. Даже тон стал торжественно-гордым:

— Я специально не трогал их, зная, что ты очень тонко чувствуешь ложь и обман, и если я зачарую их, они не смогут так правдиво и проникновенно рассказать тебе о случившемся. Да, — он жестом удержал слова, готовые сорваться с уст Конана, — Их история правдива. Подожди же, не перебивай! — Конан снова открыл было рот, чтобы высказать то, что он думал о Юрденне, — И здесь ты тоже прав. Прав — с точки зрения обычного человека! — маг не удержался, и мерзко захихикал, подчеркнув это последнее слово, — Но ведь ты ещё — и Король!

А Король должен понимать… Что есть дела и поважней человеческой жизни. Кроме того, из элементарной вежливости гостя к хозяину, дай мне, наконец, закончить мою мысль! Ведь ты здесь — для дела!

— Не может быть у меня дел с гнусными мерзавцами-извращенцами и мошенниками, даже если они ко всему ещё и колдуны! — решив, что болтовни довольно, Конан метнул от бедра испытанный и заговорённый кинжал, который возил с собой как раз для таких случаев, и который загодя спрятал в рукаве, в специальном кармане с прорезью. Ярко блестящее синими сполохами от близости чар лезвие сверкнуло разящей молнией.

Успеть среагировать у карлика не было ни малейшего шанса. Направленное могучей рукой волшебное оружие достигло цели за ничтожный миг.

Вонзилось оно как раз туда, куда наметил варвар — точно в чёрное сердце урода.

Однако оказалось, что радоваться победе ещё рано.

Конечно, побить карлика так просто не удалось.

Тот захрипел. Заперебирал, словно в агонии, ручками-ножками.