Невероятные приключения кота Сократа

– Я помню, с каким он восторгом всегда говорил о плаванье, – покачала головой Татьяна Михайловна.

– А теперь что, учиться не хочет, какие-то сомнительные друзья появились, грубит, хамит, в школе постоянно дерется. Где драка, значит, там непременно мой Антон. Приходит домой то нос разбит, то губа. Ой, Танька, вижу, что теряю парня, – женщина смахнула со щеки слезу.

– Лена, не плачь, а то я сейчас тоже разревусь, – Татьяна Михайловна обняла подругу.

– Ну, а твои-то как, Танюша? – спросила Ленка, – а то я с порога огорошила тебя своими проблемами, а о вас и не спросила. Не обижайся на меня.

– Да какие обиды. У нас все относительно хорошо. У Димки любовь, – женщина улыбнулась, – ты же знаешь, семнадцать лет возраст влюбленностей.

– Любовь – это замечательно, мой Антоха хоть бы в кого влюбился, что ли? – заметила Лена, – а Катерина как?

– У Кати та же беда, что и у меня была, – вздохнула Татьяна Михайловна.

– В смысле? – округлила глаза подруга.

– Помнишь, какой я в школе была толстухой? Вот и Катерина моя такая же, наследственность чтоб ее, – засмеялась Татьяна Михайловна.

– Ничего, перерастет, – успокоила Лена¸– станет такой же, как ты красавицей. Есть в кого.

– Мы работаем над этим, и уже есть результаты, – улыбнулась Татьяна Михайловна, – даже гардероб обновили, покупали уже на два размера меньше.

– Я догадываюсь, Катя, такая же упорная, как и ее мать, – засмеялась Ленка.

– Это есть, она вся в меня, – хмыкнула хозяйка и вдруг спросила: – слушай, Лен, а может, Антохе твоему собаку завести или кошку? Ты знаешь, собака для подростка, это же не просто собака – это друг.

– Мы уже с Петром подумали об этом, – сказала женщина, – хотим лабрадора черного подарить ему. Это такая порода, которая не даст Антохе скучать.

– Мы, к примеру, не представляем свою жизнь без Пухи, а кот у нас, так это вообще семейный психотерапевт, – засмеялась хозяйка и наклонилась, чтобы погладить меня.

Я лежу, закрыв глаза, делаю вид, что сплю. А как приятно слышать такую характеристику. И ведь так оно и есть: не могут они жить без меня! Ругают, оскорбляют, грозятся выкинуть, а чуть что бегут мне душу изливать.

– Правда, недавно Сократ получил нагоняй, – продолжала, смеясь, Татьяна Михайловна.

– А что натворил то? – спросила Ленка.

– Я решила угостить своих домочадцев аппетитной курочкой. Ну, ты знаешь, как готовит это блюдо в духовке. Я приготовила так, что хоть натюрморт пиши. И что ты думаешь? Этот разбойник стащил её прямо со стола, зацепил ее когтем и тянет за собой, как бурлак на Волге, всю извалял по полу, – женщины дружно рассмеялись, – оставил нас, негодяй, без ужина.

Вот скажите мне, зачем было рассказывать об этом постороннему человеку, пусть даже и подруге? Стыдно же. Это наши внутрисемейные дела. Зачем трезвонить нра всю Ивановскую? Даже как-то неудобно стало. Лена чёрт знает что подумает обо мне.

Она вдруг перестала улыбаться и говорит:

– Вспомнила, в моем детстве такой примерно такой случай был. До сих пор не могу забыть, как вспомню, так слезы на глаза наворачиваются. Жил у нас кот, я его обожала, души в нем не чаяла, и спала с ним, и завтракала, в школу иду, он за мной выходит на улицу, провожает, вечером из школы встречает. И вот он тоже однажды стащил курицу со стола, а ты же знаешь, что такое курица была в наше время, это сейчас пошёл в магазин да купил без проблем, а раньше ведь покупка любого мяса была чуть ли не войсковой операцией по захвату безымянной высоты. Так вот мой батька разозлился, схватил кота за шиворот и выбросил в окно. А мы жили на третьем этаже, ты же помнишь, вроде, для кота и не высоко, но он когда летел вниз, ударился об газовую трубу и сломал себе хребет, – Ленка замолчала, прижала ладони внутренней стороной к глазам, спустя некоторое время, тихо продолжила, – я похоронила своего любимца как полагается, и еще долго не могла простить отца, даже не разговаривала с ним. Он, правда, сам сильно переживал, и после того случая больше курицу не ел ни в каком виде. Вроде как сам себя наказал.

– Ой, аж мурашки по коже, – Татьяна Михайловна смахнула слезу.

Я слушал с замиранием сердца и мысленно говорил богу спасибо за моих хозяев. Как бы меня не оскорбляли, не унижали, но в окна меня еще не выбрасывали. Оскорбления – это слова, людей же ценят не за слова, а за поступки. А поступки моих хозяев говорят, что я живу в хорошей и доброй семье.

– Татьяна, что-то мы с тобой совсем расклеились, – улыбнулась Лена, – спасибо тебе, подруга, что выслушала меня. Поеду я, пора мне уже. А то пока домой доберусь, уже ночь будет.

– Леночка, все будет хорошо, вот посмотришь, не грусти. Все непременно наладится! – женщины обнялись, и Татьяна Михайловна проводила гостью.

Глава 18