Невероятные приключения Руифа Русского

Такая мысль сначала рассмешила его, потом он тревожно осмотрелся, рядом точно никого не было. На много километров спокойный пейзаж, и море тоже чужое и пока спокойное. Подумал, что тут будет холодно, если пойдет дождь, или шторм налетит с моря. Нужно соорудить более надежное убежище или найти, скажем, небольшую пещеру. Про имеющиеся пещеры на острове он ничего не слышал. Имелись военные туннели, но о них он немного знал. А пока очень хотелось есть. Он еще раз огляделся, чтобы запомнить место своего нового поселения. Если пойти куда-то на поиски, следовало иметь твердые ориентиры. Это было побережье, почти знакомое по прошлой жизни, трудно было ошибиться. Теперь у него есть какое-то оружие. В голове прокручивался некий запасной план. Следовало свить из одежды веревку, к которой можно было привязаться два камня – метательное орудие по низко летящей цели. Одежду рвать было жалко, это единственное, что осталось от прошлой жизни. Зажигалку он оставил на месте будущего шалаша. Мало ли что, вдруг нечаянно разобьётся от удара, тогда огонь будет менее доступен. Добывать трением искру он не хотел, видел пару надежных способов по телевидению – очень много трудностей, но возможно. Канал «Дискавери» показывает очень любопытные передачи, есть чему поучиться. «Раздетые и голодные» – это почти про него: и раздетый, и голодный на данный момент. Он задрал голову, от неожиданной мысли ему стало окончательно плохо. Вдруг это телевизионная передача, и его сейчас снимают на камеру, просто не предупредили ни о чем, мол, сюрприз, если только сможешь, то выживешь. Сколько они там были сто дней? Он уже не помнил. Участникам давали по одному предмету, чтобы могли выжить.

– Их было двое. А я – один. Глупости, все это сплошные глупости. Никто ничего не снимает. Не могут быть тут везде камеры.

Мысль о спрятанных камерах была спасительной, он тайком огляделся и тут же поник. Ради одного человека так круто изменить весь ландшафт? В это трудно было поверить.

– Слишком все сложно. Можно объяснить все проще, меня просто похитили инопланетяне. Инопланетяне? Чушь какая.

Трудности только в том, что в них, в инопланетян, Руиф никогда не верил.

Итак, он пошел в сторону знакомой уже сопки, благо запоминать путь особенно было нечего. Повторяю, все тут что-то напоминало, словно точно скопировано из другой реальности. Пока ничего ему не нужно, только очень хочется есть. По дороге он рискнул, попил из ручья. Вода была ледяная и чистая. Такого он давно не ожидал, привык, что люди пьют воду, которую берут из колонки, покупают в бутылках. В приморском поселке родник был, но туда всегда ходил его земляк, потому, что днем остальные работали, а тот нет. Работал только вечером допоздна, днем спал или занимался хозяйством. Родниковую воду приносил иногда, если заканчивалась.

– Ладно, вода у меня есть. Это уже хорошо.

Это он произнес на узбекском языке, потом на русском языке ответил.

– Осталось поймать дичь и развести огонь.

Он вспомнил детский фильм «про Красную шапочку», где главная героиня очень быстро перевоспитала одного маленького барчонка. Все это он помнил, потому что еще в далекие советские времена этот фильм перевели на узбекский язык и часто крутили по местному телевидению. У него дома очень часто показывали старые фильмы на родном языке, и ему лично как-то не приходилось задумываться, что все их когда-то перевели с русского языка. Напомню, это был качественный дубляж, как потом оказалось, целые поколения благополучно выросли на классических советских картинах и сериалах. Небольшой шок он испытал потом, когда уже в российском городе ему пришлось посмотреть по телевизору пару старых фильмов, которые изначально оказались на русском языке. Где-то в голове крутились все эти действия на узбекском языке. Элементарно срабатывала память.

Итак, ему следовало, как пелось в той детской кинокартине, развести огонь. Песня где-то уже звучала у него в ушах, точнее, глубоко в душе. И это вызвало обратный эффект. Ему стало впервые действительно грустно. Если читатель понял, о чем, собственно говоря, идет речь, то ему станет ясно, откуда растут корни этой самой грусти. Это он сидит сегодня один на берегу, сидит и худеет. Далекие волны бьются о прибрежные камни, вокруг летают любопытные чайки, теплый пока ветер поет свою песню, солнце беспощадно светит. Уходит время. Он резко встал, прошелся по периметру своих новых владений и решительно прогнал эти грустные «упаднические» мысли.