Невероятные приключения Шарлотты Бронте

— Еще нет! — Мне была невыносима мысль, что я уйду отсюда, не получив ответов на свои вопросы, к тому же здесь я чувствовала близость к Слейду. Я окинула комнату лихорадочным взглядом и заметила сложенный листок бумаги, выглядывавший из-под ножки умывального столика. Должно быть, его засунули туда, чтобы столик не качался. Я наклонилась и вытащила его. Хозяйка тут же оказалась рядом.

— Это что? — спросила она.

Я развернула листок. Это оказалась театральная программка, напечатанная на дешевой бумаге: «Театр „Королевский павильон“ представляет Катерину Великую в спектакле „Происшествие в Уайлдвуде“». Аляповатый рисунок изображал темноволосую женщину с безумными глазами.

— Отдайте это мне. — Хозяйка выхватила у меня программку и положила ее на кровать к остальным пожиткам, чтобы следующий посетитель мог ее увидеть.

Джордж стрельнул в меня взглядом, говорившим: я догадался, что вы задумали.

— Нет, Шарлотта. Я готов сделать для вас все, но на «Происшествие в Уайлдвуде» я вас не повезу.

— Не беспокойтесь, — ответила я, — вам и не придется.

У меня была идея получше.

Глава седьмая

Тем вечером в своей комнате в доме Смитов я надела свое лучшее платье. Руки у меня дрожали, когда я разглаживала складки на сером шелке, отливавшем янтарным сиянием. Полагаю, многие женщины в Лондоне в тот момент готовились к вечерним развлечениям, но я ни на гран не ощущала того легкомысленного веселья, какое, должно быть, ощущали они. Я облачалась в это платье, как в доспехи перед битвой.

Волосы я уложила простым узлом. В зеркале отражалось невзрачное, как всегда, лицо. Некогда эта невзрачность доставляла мне большое огорчение, но теперь собственное лицо нравилось мне больше: оно принадлежало Каррер Белл, писательнице, воплотившей в жизнь мои детские мечты. А платье вызвало счастливое воспоминание о том дне, когда я надела его впервые: это было три года тому назад, тогда мы с Джоном Слейдом танцевали в первый и последний раз. Под его восхищенным взглядом я чувствовала себя красавицей. В моих глазах заблестели слезы. Потеряла ли я его навсегда? Или найду сегодня вечером?

Спустившись в холл, я застала там мистера Теккерея в компании двух дам: одной — полногрудой, стройной и светловолосой, другой — худощавой и темноволосой; обе были в шелковых платьях и сверкали драгоценностями.

— Добрый вечер, Джейн… кхе-кхе… мисс Бронте, — сказал мистер Теккерей. — Позвольте представить вам моих дорогих друзей. Это миссис Кроу — он поклонился в сторону темноволосой дамы, — ваша коллега-писательница.

У миссис Кроу были огромные, глубокие немигающие глаза. Ее можно было бы счесть хорошенькой, если бы не излишняя худоба.

— Для меня честь познакомиться с вами, — сказала она журчащим голосом. — Я восхищаюсь вашими книгами. Быть может, и вы слышали о моих?

— Да, слышала. — Я знала, что она пишет о медиумах, спиритических сеансах, духах, обитающих на Другой Стороне, и считала это сущим вздором, но добавила: — С нетерпением жду возможности их прочесть.

— А это миссис Брукфилд, — сказал мистер Теккерей, обменявшись со светловолосой дамой — хозяйкой модного и шикарного литературного салона — улыбками и заговорщическими взглядами. Не будучи молодой, она была красива и слыла любовницей мистера Теккерея.

— Рада познакомиться с вами, — дружелюбно сказала она, но я с первого взгляда испытала к ней неприязнь: мистер Теккерей был женатым человеком, а я не одобряла адюльтеров. Впрочем, тут мистер Теккерей сказал:

— Вы выглядите сегодня восхитительно! — И я мгновенно простила ему все грехи. — Готовы ли вы к походу в театр?

* * *

Здесь я должна описать другие события, произошедшие вне поля моего зрения. Подробности, основанные на фактах, ставших известными мне позднее, воспроизведены с максимальной точностью. Читатель, вы увидите, что в то время как я отправлялась тем вечером в театр с мистером Теккереем и его друзьями, надо мной нависала смертельная опасность.

Улица, по которой с грохотом ехал наш экипаж, казалась безлюдной; лужицы огня под фонарями освещали пустоту. Теплая тишина окутывала Гайд-парк Гарденз. Я не заметила фигуры, стоявшей в тени дерева неподалеку от дома, из которого только что вышла. Это был иностранец, которого я видела в Бедламе, — пруссак-заговорщик на службе русского царя. Он проследил наш с Джорджем путь из сумасшедшего дома в Уайтчепел и оттуда — к дому Смитов. Теперь он наблюдал за домом, пока служанка, закончившая работу, не вышла на порог.

— Простите меня, — обратился он к ней.

Служанка вскрикнула и остановилась:

— Господи, как вы меня напугали.

— Кто хозяин этого дома?

— Мистер Джордж Смит, — сболтнула служанка.

— А кто та дама, которая только что отъехала в экипаже?

— Какая дама? — Служанка, вообще опасавшаяся незнакомцев, попятилась, чувствуя, что этот — опасней, чем большинство из них.

— Та, невысокая, простушка.

— Уверена, что это не ваше дело. — Оскорбленная его наглостью, она сделалась высокомерной, оставаясь при этом испуганной.

Мужчина достал из кармана соверен и протянул ей. В глазах девушки вспыхнул алчный огонек. Она взяла монету.