Невероятные приключения циников в Скайриме

Доктор Склифосовский уже собрался выходить, как вспомнил, что если свет опять погаснет, то ток от генераторов в туалет никто подавать не будет, поэтому по естественным делам лучше сходить здесь. Он зашел в туалет, прикрыл за собой дверь и уже повернулся к унитазу, как раздался сухой треск, будто где-то порвалась материя. Натан Семенович вздрогнул и на всякий случай проверил собственные штаны — все было в порядке.

— Что попало мерещиться… Нервное напряжение. Глицинчику надо поесть для успокоения.

Он поднял крышку унитаза и отшатнулся. Из недр фаянсовой трубы лезло нечто… Живое… Какая-то черная дрянь шевелилась и упорно пыталась вылезти наружу. Доктор почувствовал как на голове (да и не только там — что уж скрывать…) зашевелились волосы.

— Крыса?!

Натан Семенович быстро снял очки, протер и водрузил обратно на нос.

— Не крыса…

Из унитаза лезли черные шевелящиеся щупальца. Они слепо шарили по фаянсу и наощупь искали выход наружу. Натан Семенович не придумал ничего лучше, как нажать на кнопку слива. Зашумела вода, донесся сухой треск, и щупальца смыло в канализацию. Натан Семенович снова снял очки, протер теперь уже не только линзы, но и глаза, проморгался и снова уставился на унитаз. Все было в порядке… Ничего не напоминало о неожиданной встрече.

— Мда… Глицинчиком тут не обойтись, — Натан Семенович, пятясь, вышел из туалета и прикрыл за собой дверь. — Пожалуй, в другой раз схожу…

Он в последний раз недоверчиво взглянул на дверь уборной и, решив для себя, что это нервишки пошаливают, направился вниз.

Когда доктор Склифосовский подошел к центральному КПП, люминесцентные лампы работали в обычном порядке, но стоило достать документы для проверки у патрульного, как свет мигнул и погас. Доктор нахмурился, ожидая, когда включатся генераторы, и освещение восстановится, но в коридоре сохранялась все та же непроглядная темнота.

— Что за ерунда?

— Доктор, оставайтесь на месте, — велел охранник. В темноте послышалось его сдавленная ругань и щелчки кнопок. — Чертовы фонари тоже не работают…

Натан Семенович занервничал. Конечно, не из-за суеверного страха перед темнотой и монстрами из унитаза, а вполне обоснованным страхом перед темнотой и нарушенной работой аппаратов жизнеобеспечения подключенных, техники и работой всего проекта. Где-то вдалеке послышался треск, и лампы, мигнув, снова включились. Доктор зажмурился от рези в глазах из-за яркого света.

— Святые нейроны, бардак какой-то… Порой я начинаю жалеть, что Кречета нет с нами — он бы навел порядок.

Натан Семенович проморгался, поправил очки и, пройдя ставшую привычной процедуру допуска на КПП, направился в зал эксперимента. Толстые бронированные двери разъехались перед ним с ласкающим слух шорохом — как приятно, когда все работает как надо. Доктор едва подавил в себе недостойное ученого желание поплевать через левое плечо и постучать по дереву. В зале скачка напряжения не заметили — сработали предохранители и внутренние генераторы, и лаборанты продолжали работать в штатном режиме. Натан Семенович бросил короткий взгляд на подключенных через смотровое окно и направился к Николаю в рубку. В последнее время парень с маниакальной одержимостью копался в коде и истории игрового демона, пытаясь расшифровать, как тот проникает в Скайрим и при этом обходится без смерти, но даэдра оказался не так прост даже для пытливого ума программиста.

Доктор Склифосовский устроился на диване рядом с Колиным столом и невольно поднял взгляд к потолку — на сером металле, из которого был выстроен весь отсек, оказалась трещина, словно в кабинете доктора.

— Да что за чертовщина происходит? — Натан Семенович снял очки, посмотрел на линзы — нет ли царапин, а когда надел обратно, трещины на месте уже не было. — Померещится же… Надо очки менять — в этих уже плохо вижу.

Коля не ответил на реплику, а продолжил черкать на листе бумаги и сверять данные со справочником, висевшем на одном из экранов.

— Я думал, ты ярый приверженец всеобщей компьютеризации, а оказывается тебя можно застать с листком и ручкой. По старинке… — Натан Семенович по-отечески улыбнулся, глядя на подопечного.

— Так лучше думается. Мышечная работа задействует… — Коля отвлекся на письмо, но через минуту выругался, — черт бы побрал этот драконий! Клянусь нейронами, даже клингонский проще для изучения. Скотти, vIH chel! [1]

— Драконий, клингонский — с чем только не приходится работать… А внук говорит, что мол «ты, дед, отстал от жизни. Не сечешь в мстителях…». Как это не «секу», когда всех поименно могу перечислить: Валерка, Яшка-цыган, Данька и Ксанка, если память не подводит… — Натан Семенович загнул пальцы, пошевелил губами, повторяя про себя всех красноармейцев, и удовлетворенно кивнул. Посидев еще какое-то время и понаблюдав за работой Николая, он вздохнул: — Ну, ладно… Не буду мешать, — доктор, кряхтя, поднялся, — покажи этому даэдра, где мертвые с косами стоят.