Невероятные приключения циников в Скайриме

Бишоп почувствовал, как злость, копившаяся в нем последние недели, начала искать выход. Рейнджер и сам не понимал из-за чего злился. Просто! Просто злость бурлит внутри, требует выхода, бьет под дых так, что в глазах встаёт туман. Выйдя за городские ворота, Бишоп вобрал вечерний воздух полной грудью. Подтянув лямки мешка, чтобы тот не болтался на спине во время бега, сорвался с места.

Сильные ноги несли рейнджера по прелой листве. В лицо бил теплый ветер, взбивая волосы; Бишоп, почувствовав во всем теле лёгкость птицы, взлетел на каменный уступ и не глядя прыгнул, раскинув руки. Свобода… Единственное что он всегда желал по-настоящему… Бежать, пока есть силы, или не почует запах дичи; слышать, как рядом стелется по земле Карнвир. И никаких женщин. Никого, кто хочет стреножить, загнать в стойло, требовать всякий раз, чтобы тот остепенился и тащился к бабской юбке, как тупоголовый ишак. Он бежал и рядом никого не было. Он был свободен… Почти. Если бы не даэдра с его клятой сделкой.

Бишоп наддал сильнее: земля под ногами слилась в одно желтое от жухлых листьев пятно. Впереди мелькнуло что-то темное, и рейнджер мгновенно среагировал: лук оказался в руках быстрее, чем Бишоп успел подумать о нем. Стрела легла на древко лука, рейнджер неслышно влетел за камень и вскинул оружие. Пальцы едва не дрогнули, но он замер, глядя, как черная лисица, никого не замечая, деловито потрошила зайца. Чернобурка… Бишоп задержал дыхание, желваки напряглись под кожей… Ну, же! Беги! Опасность! Беги! Лисица, словно прочтя его мысли, вскинула мордочку и вперила в него острый черный взгляд. Бишоп еще сильнее натянул тетиву — от напряжения рука предательски задрожала… Лисица, не дожидаясь выстрела, вильнула хвостом и скрылась в темноте сгущающихся сумерек.

— Ушла… — выдохнул рейнджер, глядя на оставленного мертвого зайца. Кончик стрелы дрогнул, и Бишоп опустил лук, разом лишившись всех сил. — Уйдет…

Он стоял так какое-то время, глядя на тушку зайца. Внутри было непривычно пусто… Бишоп закрыл глаза, прислушиваясь к шорохам леса и к собственной пустоте.

— Что со мной… Почему меня это заботит?

Он глубоко вдохнул нагретый за день:

— Охота не лечит… Может, я болен? — Рейнджер тяжело переступил с ноги на ногу, постаревший разом на сотню лет, — мне нужен Карнвир… Мохнатый засранец всегда меня понимает.

Бишоп взглянул в небо, где уже взошли обе луны, освещая поляну тусклым светом. Надо найти волка, выйти к нему на встречу. Долго же тот добирается от Винтерхолда — в былые дни его путь не занял бы и пары дней. Рейнджер закинул лук на спину, спрыгнул с камня и направился на север.

Деревья стояли редкими часовыми в той части леса. Лунный свет проникал сквозь листву, и первые светляки уже подняли толстые тельца в воздух. Рейнджер шел, перемахивая через валежник со злой сосредоточенностью на лице. Острый глаз Бишопа улавливал малейшее движение, но деревья вокруг стали гуще, и как назло тяжелые облака, словно торопясь, наползли на ночные светила. Рейнджер замедлил шаг — вокруг становилось слишком темно, даже для его зрения опытного следопыта. Где-то раздался сухой треск, похожий на сломанную ветку, и Бишоп вскинул лук. Тьма вокруг сгущалась с неестественной скоростью… Рейнджер мысленно выругался, закинул бесполезное оружие на спину и вытащил кинжал. Пальцы нервно сжимали рукоять, когда тьма окончательно встала сплошной стеной, и Бишоп почувствовал, как его ноги начали отрываться от земли.

— Что за?.. — выдохнул от страха рейнджер, но быстро совладал с собой. Нащупав на ремне склянки — не зря зашел к алхимику! — сорвал пузырек и с силой швырнул его в удаляющуюся землю.

Под Бишопом негромко хлопнуло, и из осколков наружу вырвались лучи света, разрезав плотную тьму. С шипением и режущим визгом бесчисленные щупальца, выхваченные из темноты, задергались, стараясь убраться подальше от световой бомбы. Рейнджер успел полоснуть кинжалом ближайший отросток, как тьма снова сомкнулась вокруг него, и боль разорвала грудь. Казалось, ему вывернули ребра, ломали кости, резали ледяным ножом сердце… Бишоп заорал во все горло, но боль вдруг исчезла также внезапно, как началась, и рейнджер обмяк, продолжая парить в невесомости.

— Бишоп из Дозора Рэдфеллоу, не верящий ни в кого и никому… — прошелестело со всех сторон.

Рейнджер не ответил, только сглотнул выступившую во рту кровь. Сил, чтобы говорить, не осталось…

— Мы заключим-заключаем-заключили сделку. Ты должен-хотел сопровождать повсюду и везде пришельца из другого мира… Ты нарушаешь клятву?

Бишоп молчал, и, не дожидаясь его ответа, мгла вокруг распахнулась тысячью глаз. Со всех сторон на рейнджера смотрели тысячи зрачков. Глаза вращались во все стороны, дергались, моргали, так что рейнджер крепко зажмурился, лишь бы не видеть этого безумия.

— Потерян-потерян-потерян… — донесся шепот со всех сторон, — потерян в себе… Испуган… Черная душа болит… Душа душит, дышит… Больно… Непривычно… Страшно…

— Пр-рочь из моей головы! — заорал Бишоп, зажимая уши и стараясь унять нарастающий шепот.