Невероятные пути любви (СИ)

  Приятно бежать, легко, по прохладному вечеру. Так до подъезда своего можно быстро добраться, но что-то остановило его у единственного фонаря, висящего над дверью, ведущей в летнее кафе, по неясной причине открытое в такое позднее время.

  Что это было?

   - Горько, горько... - повторными волнами шум голосов на манер древнегреческого хора?

  Радостный визг женских и мужских голосов?

  Предчувствие неизбежного?

  Нежная музыка знакомой песни?

  Ощущение тонкой грусти среди необузданного веселья?

  Окошко, тускло светящееся в тьме?

  Совсем не праздничный пряничный домик встал перед ним и не избушка на курьих ножках, даже не модный железобетонный кубик с армированным стеклом, а обыкновенная деревянная хибара, крашенная зеленой краской с невнятным названием на вывеске, изрядно потертой безжалостными годами.

  Что заставило его остановиться?

  Скорее всего кривая ухмылка самодовольной судьбы на черную пятницу, скрытая призрачным светом самодовольно круглой полной луны.

  От нее не спрячешься и не сбежишь.

  Гулко ухнул в ночной пустоте потревоженный чем-то филин.

  Не спится птице. Жрать хочется.

  У, черт! - что-то твердое, по ощущению из металла, с силой врезалось в его слегка запотевший лоб.

  Только остановился, а уже мишень.

   - Больно же!

  Разобраться в природе ударного предмета ему не хватило времени. События полетели и понеслись стремглав и под гармошку.

  Сначала раздался громкий звон вдребезги расколоченного стекла. Не так-то просто разбить такую большую стекляшку, но кто-то справился.

  Постарался на славу.

  Прекрасным призраком, легко пройдя в явившийся проем, на него набросилась женщина в белом. Сама румяная и возбужденная. Слабенькая половина, наполненная неимоверной силой. Явно чего-то желает, но только не хлеба. Торопится в легком разбеге к ошеломленному мужчине.

  Пойми ее.

   - Ты теперь мой!

  Несколько неожиданно, даже для тертого калача. Полное отсутствие девичьего стыда.

   - Дорогая, попозже...

   - Сейчас или никогда.

   - Сказано же - позже.

  Не растерялся Николай, не до этого. Он по природе своей очень шустрый. Изящным пируэтом влево избежал прикосновений тянувшихся к шее холеных девичьих рук, вслед за которыми шли влажные губы ярко-карминового оттенка, стыдливо прикрытые флером фаты.

  Далее сказалось действие проказливой инерции.

  Она такая.

  Незадачливая невеста слегка промахнулась и промчалась мимо, попутно источая прихотливый фимиам дорогих прибалтийских духов. В объятия угодила, но не в те, что желала, ненароком попав в охват молоденькой ели.

  Похоже, что ее разборчивый вкус не оценил любезного поцелуя колючих и пыльных иголок. Из-под дерева послышалось обиженное сопение, наподобие хрюканья ежика, обнаружившего нечаянно в саду мисочку со свежим молоком.

  Ежики умеют порадоваться.

  Интригующий наивной простотой напев, но слушать некогда. Хотелось бы, но не получается. Хоть и бесшумно, но резво час пробил продолжать практику уклонения. Пришлось уворачиваться вправо от большого серьезного кулака, нацеленного в чисто бритую челюсть. Молодой здоровяк между делом задал ему риторический вопрос.

  Очень вовремя, самое главное.

   - Ты куда дел мою дорогую жену?

  Какую, какую? - хотелось поспрашивать, но это не на сейчас.

  В излишнем процессе игры словами нападающий промазал и, естественно, полетел обниматься с солидным задумчивым дубом. Тот, вроде, не возражал, дружески боднув толстой веткой нежданного приятеля в элегантный нос с солидной горбинкой.

   - Ой. Не надо.

   - В добрый путь, дорогой.

  Наскоро импровизированный шаловливый аттракцион явно понравился зрителям. Некоторые соблазнились принять участие в непредвиденном развлечении. Проверить решили на сноровку и резвость припозднившегося гостя. Все краше, проще и надежней, чем "штрафную" испить ему предлагать. Он же может и отказаться. Лучше сразу поставить его на место.

  Пришлось крутиться.

  Следом за молодыми, таким же макаром, в близкое путешествие по природному ландшафту лаконично последовали: первым свидетель в модном велюровом голубом костюме и галстуке-бабочке, а следом за ним, чуть по другому маршруту, свидетельница в сногсшибательной розовой мини-юбке и таких же сногсшибательных розовых миниатюрных трусиках.

   - Ох!

   - Ах!

  Он к елке подался, а она к вековому дубу. Деревья, сегодня пользующиеся заслуженной популярностью.

  Инерция работала не покладая рук.

  Не по порядку вышло, но срослось по делу, - умилительное сюсюканье и звуки легких, но долгих поцелуев взасос лишь подтвердили истину, что зачастую слепой случай способен правильно расставить все на свои позиции.

  Случайные пары увлеклись уединением и расслабленностью нравов, на тоненькой грани меж настоящей дружбой и прелестью амурных дел.

  Двадцатый век вам, не хухры-мухры. Все так расплывчато и непостоянно.

   - Дорогая моя.

   - Дорогой.

   - Миленькая.

   - Любимый.

  Все так суетно. Все второпях. Торопятся люди невесть куда.

   - Вы там не очень-то...

   - Не учи нас, ученых.

   - А оно мне надо?

  Да он и не привык завидовать, когда другим неплохо живется. Своих проблем выше крыши. Ему бы оглядеться, прицелиться к дальнейшему продолжению банкета, тем более, что до выхода на сцену старшего поколения наступила небольшая пауза.