Невероятные случаи

Явно раздосадованная, но все еще сохраняющая самообладание, госпожа Б. покорилась своей судьбе. И вскоре оказалась в таможенном бюро перед двумя атлетически сложенными служительницами, которые попросили, чтобы она сняла с себя всю одежду и позволила бы ее осмотреть.

– Но это совершенно нелепо! Вы же знаете, кто я такая. Ну ладно, пожалуйста, делайте свою работу. Но знайте, что все это – невероятная наглость!

Дальнейшие события этой цочи – весьма деликатная тема, к которой надо подступать с осторожностью. В конце концов госпожа Б. осталась стоять посреди таможенного бюро в костюме праматери Евы. Ее одежда была тщательно осмотрена – но без результата. Да, но ведь служительницы таможни должны осмотреть и са-

му даму – лично! Спереди, извините, – ничего неот бычного. Сбоку – все в порядке. Но вот сзади!

– Вот… здесь… посмотрите здесь! Вы только взгляните… – залепетала совершенно смущенная помощница и кликнула свою начальницу. – Что такое? Немедленно отвечайте! Госпожа Б. вся покраснела от стыда и была близка к обмороку.

Да, что же там такое? А то, что на ягодицах достопочтенной госпожи Б. явственно видны буквы, на первый взгляд совершенно нечитаемые. Начальница подносит поближе лампу, берет даже лупу, но все никак не может уловить хоть какой-нибудь смысл в этих иероглифах. Но в любом случае ясно, что ТАМ – некое сообщение, зашифрованный текст. Ведь буквы написаны явно в зеркальном отражении! Вот где скрывался «материал»!

– Может быть, вы наконец соблаговолите сообщить, что вас так заинтересовало на моих ягодицах? Это выходит за рамки допустимого! Вы закончили со своим обыском?

– Мы просим у вас прощения, уважаемая госпожа, но здесь, здесь «материал»… какой-то документ! – Что? Материал! Документ! Вы все с ума сошли! Глава таможенной службы, который был вызван уже через мгновение, поскреб макушку. Подобное озадачивает: «Это просто невероятно!» Как такое возможно? Госпожа Б. – все-таки шпионка! И она придумала гениальный метод, просто шикарный.' Прекрасно зная, что при ее высоком положении в обществе никто не осмелится… она отпечатала сообщение на самой интимной части тела.

Он схватил телефон, позвонил своему начальству, оно – своему и так далее, пока наконец голос самого высокого лица не приказал: «Сфотографируйте тело преступницы! Я хочу, чтобы было сделано увеличение!

И свяжитесь с шефом отдела дешифровки. Все это должно делаться скрытно, вы понимаете! И подержите эту даму для меня тепленькой! Из того, что найдено, не должна пропасть ни одна буква. И сделайте это половчее. Пусть она лежит на животе и не шевелится. Отправьте также на анализ чернила, ясно? Покажите, на что вы способны. И немедленно пришлите мне отчет по этому делу. Я надеюсь, вы понимаете, что это значит!» И вот в течение долгих часов госпожа Б., несмотря на ее крики и протесты, подвергалась худшему из возможных унижений. Ее фотографировали, исследовали при помощи микроскопа, ее увеличивали в цвете и черно-белом изображении и даже просвечивали инфракрасными лучами. Наконец, когда с ее ягодиц получили все возможное, изображение было размножено, и по телетайпу отправлено в отделы дешифровки сразу нескольких ведомств. Но – все никуда не годится.

– Совершенно ни к черту! Сделайте еще увеличение, каждой части отдельно, и еще – картинку почетче! – командовал шеф.

Что, черт возьми, могут означать эти иероглифы? Промышленные секреты? Может быть, здесь изложены данные по конструкции нового двигателя? Или тайный военный отчет НАТО? А может быть, речь даже идет о списке шпионов и их прикрытий? Да вдобавок с фотографиями!

Понадобилось участие всех секретных сотрудников. Супруга госпожи Б. разбудили и препроводили к министру, которого тоже подняли посреди ночи с постели. Ночь для всех участников прошла в большом напряжении: тайные сведения, телефонные переговоры )ерез всю Европу, приказы и еще приказы. Между тем несчастная госпожа Б., окончательно униженная, на грани обморока, в который раз пересказывала свою версию событий:

– Да поверьте мне, наконец! Здешние туалеты ужасно грязные, я даже пожаловалась на это стюарду. Мне было настолько противно, что я положила на унитаз газету, перед тем как сесть. Вероятно, номер был только что напечатан и краска перешла мне на кожу. Вы сами можете это проверить. Это была «Трибюн де Женев». Я оставила ее там!

Но, увы, уборщицы первой смены уже приступили к работе, и по крайней мере основную работу они сделали. Никто не верил госпоже Б. И она оставалась лежать распростертой на животе, пока размноженные фотографии ее ягодиц подвергались анализу во всех возможных инстанциях. Шутка получилась довольно скверная.