Невероятный русский

…Охотники таскаться по пирам
Из первых с ложками явились к берегам,
Чтоб похлебать ухи такой богатой,
Какой-де откупщик и самый тароватый
Не давывал

секретарям…

Это «не давывал» компьютер вам непременно подчеркнёт как неправильное — он уже не знает такой формы глагола. А это и есть «давно прошедшее время» «многократного вида».

Сиживал, сказывал, езживал, хаживал… Старые учёные, занимающиеся грамматикой, указывали, что «давно прошедшее время» употребляется, когда говорят «о многократности действия, происходившего давно, — и притом в неопределённое время». То есть давывал — много давал в прошлом.

То, что нас смутило слово «давывал», свидетельствует только о том, что басни Крылова мы читывали (с удовольствием воспользуюсь этой формой) реже, чем «Евгения Онегина» А. С. Пушкина. «Бывало, писывала кровью она в альбомы нежных дев». Здесь слово «писывала» ложится на слух легко. К тому же форма «давно прошедшего» времени усиливается частицей «бывало».

Ещё пример. Тургенев, «Отцы и дети». Вроде бы хрестоматийное произведение, но в следующей фразе глагол немного смущает: «И в его время господа зарывались», то есть бывало, что и дрались.

«Там, батюшка, я куривал сигарочки по двадцати пяти рублей сотенка». Это уже Н. В. Гоголь.

Попробуйте сами образовать эту форму — поверьте, теперь уже не всегда легко это сделать. А писатели прошлого могли образовать подобные формы от самых различных глаголов: «бранивал», «кармливал», «угащивали», «смеивались»…

А знаете, мне жалко этой уже ушедшей формы глагола. Какая-то она очень русская — и уют чувствуется, и размах есть.

Есть и ещё о чём пожалеть — об удивительной форме глаголов, напоминающей повелительное наклонение, хотя никакой повелительной интонации в них нет. Эти глаголы неожиданны, экспрессивны и внезапны, словно выстрел. Их и называют формами прошедшего времени мгновенно-произвольного действия: «А он возьми да и влюбись на старости лет». «Бес попутал — я и польстись на лихие деньги». Эта форма часто встречается в русских сказках — «откуда ни возьмись…»

Наши писатели-классики любили пользоваться этой формой глагола. Вот, например, фраза И. С. Тургенева: «Только вдруг она как поскользнись, да навзничь, да и переломи себе ногу».

Или у М. А. Шолохова: «Идёт он с уздечкой на свое гумно, а ребята ему шутейно и скажи…»

Я напомню вам ещё одну подзабытую форму глагола прошедшего времени, в которой, признаться, глагол сразу и не распознаешь: «бах», «бац», «стук», «бряк», «тюк»… Не правда ли, все эти слова напоминают междометия? А по-научному они называются глагольно-междометными формами внезапно-мгновенного действия.

Вот как использует эту форму глагола А. П. Чехов: «Окунь сорвался с крючка, запрыгал по травке к родной стихии и… бултых в воду!». А. С. Пушкин: «Легче тени Татьяна прыг в другие сени». Иван Андреевич Крылов: «Что силы есть хвать друга камнем в лоб!».

Не забывайте старые формы русских глаголов — они так колоритны!

Так сколько у нас падежей?

«…и никогда не теряйте дара речи!» — этой фразой я заканчивала каждую телепрограмму «Знают ли русские русский?»

Как странно, ведь есть же фраза «он просто дар речи потерял», но при этом «не теряйте дара речи». Почему «дара»? Почему одно и то же существительное с тем же глаголом даёт две разные формы? Потому что это лишительный падеж, он используется с глаголами с частицей «не». «Я не хочу знать правды» (сравним: «хочу знать правду»), «он не имеет права» (а когда имеет, то «право»).

Уже слышу возражения: «Мы не проходили этот падеж в школе и вообще все знают, что в русском 6 падежей!» И да, и нет. Не верите? Давайте внимательно послушаем нашу речь, почитаем классиков и разберёмся!

«Баллотироваться в мэры. Взять в жёны. Пойти в лётчики…» Что это за форма? Это же не множественное число в именительном падеже. Это превратительный (включительный) падеж. Он пошёл «превращаться» в лётчика, включаться в категорию «лётчики».

Счётный падеж — встречается с числительным, когда мы что-то считаем: «машины едут в два ряда» (родительный падеж — «из левого ряда»). Помните песню «В землянке» на стихи Алексея Суркова? Там есть строчка: «а до смерти четыре шага» (не «шага»).