Невесомость (СИ)

Квартира, встретившая меня непривычной пустотой, показалась, на удивление, холодной и чужой, словно я впервые оказалась в этих стенах. Удивительно, как кардинально может измениться наше восприятие чего-либо за какие-то считанные дни. Часы. Секунды. Совсем недавно это место виделось мне лишь только в светлых, радужных тонах, представало в мыслях в образе какого-то теплого, политого солнечным светом гнёздышка, в которое не способны ворваться никакие ветры, никакие ненастья и бури. Однако...где-то оказалась крошечная щель, сквозь которую холод всё-таки сумел проникнуть, объяв собою каждый предмет, каждую сантиметр нашей квартиры. Чувствовать это было страшно, неприятно и очень больно.

Сняв кеды, пиджак, я прошла на кухню, поставила греться электрический чайник, залив в него свежую ледяную воду, и решила немного отдохнуть, не переодевшись, упав на свою мягкую постель. Только она, наверное, ничуть не поменяла своего настроения после всего случившегося и позволила мне забыться, провалившись в глубокий сон.

Очнулась от того, как хлопнула входная дверь, известившая о чьем-то приходе. Открыв глаза, я обнаружила, что солнце за окном уже начинало садиться, извещая о вечернем наступлении времени, и комната медленно погружалась в темноту.

- Анжела! Ты дома?! - раздался весёлый мамин голос из прихожей. - Не поможешь мне пакеты разобрать?

Поднявшись с кровати, я вышла из нашей спальни.

- Привет, мамуль. А сколько уже времени? А то я что-то легла и уснула.

- Около шести часов, - улыбнулась мама, расстегивая ремешки своих черных босоножек на высоких, тяжёлых каблуках. - Иди ко мне, моя красавица, я поцелую тебя, поздравлю с успешным завершением экзамена!

- Спасибо, мам, - прошептала я, оказавшись в теплых, нежных маминых объятиях. - Правда, пока ещё неизвестно, насколько успешной.

- Я и так знаю, что ты хорошо написала - тут не обязательно дополнительное подтверждение. Ну что, давай быстренько выложим продукты в холодильник и перекусим немного, а то я жутко голодная! Ты что-нибудь кушала, как пришла?

- Перед тем, как уснуть, успела только чайник поставить, хотя я ни сколько не проголодалась за весь день.

- Анжел, ну как так?! Чувствую, посадишь ты себе желудок, как уедешь учиться в другой город.

Именно в этот момент в замочной скважине повернулся ключ и в проеме квартиры показалась Карина.

- Здравствуйте, тётя Надь, вы уже дома?

- Здравствуй, Кариночка! - чмокнув её в щёчку, улыбнулась мама. - Девочки, давайте дружно переодеваемся и прямиком на кухню, хорошо?

- Нет, нет, нет, я только переодеться забежала, у нас сейчас с группой репетиция, - запротестовала Карина, разувшись. - Вы не обижайтесь, тёть Надь, но я буду только к ужину. Сегодня очень важная репетиция.

- Ну, хорошо, - пожала мама плечами. - Смотри только голодная не ходи, хотя бы перекусите там чем-нибудь.

- Об этом не волнуйтесь. Мы постоянно полрепетиции чаёвничаем да кушаем, - бросила звонко Карина, забежав в нашу спальню. - А вечером обязательно соберемся семьей, так что тортик без меня не начинайте.

Мы с мамой, взяв в руки бумажные пакеты с продуктами, переглянулись и, ни слова друг другу не говоря, прошли на кухню.

(Карина)

И снова я оказалась преданной жизнью. Впервые это произошло, когда она отняла у меня самого близкого человека на свете, маму, но, видимо, посчитала, что для меня это послужило не очень болезненным уроком, и на этом не остановилась. Только-только я ощутила себя счастливым человеком, у которого есть всё, в том числе и большая, крепкая семья, как жизнь тут же рассеяла мои иллюзии, обнажив давно зажившие раны. Унизительно чувствовать себя маленькой, наивной девочкой, так глупо, так смешно обманутой. И кем? Девушкой, в которой я была уверена больше, чем в ком-либо другом, которую полюбила всей душой и позволила полностью себе перед ней открыться. Открыть самые глубокие закоулки своего сознания. Разве могла я подумать, что Анжела под невинным видом была способна на столь подлую, отвратительную ложь? Нет. Кто угодно, только не Анжела. В моих глазах она являлась настолько непорочной, настолько чистой, невинной, подобно ангелу во плоти и крови. С лучистым светом, с дыханием весеннего теплого дождя, с голубизной небес, но никак не той, кем она оказалась.

Не знаю, что собиралась мне объяснить Анжела той злополучной ночью, но то, что я увидела своими глазами говорило яснее и правдивее любых слов. Её присутствие, её невинный взгляд, полный непонятной скорби, её тихий голос, движения - всё стало раздражать так, словно при её близости где-то в моём желудке образовывался маленький водяной ком, разраставшийся с каждой секундой всё больше и больше, готовясь в любой момент взорваться. Разлететься на мелкие-мелкие кусочки, уничтожив остатки того, что во мне осталось. Я уверена, что в воздухе можно было бы безо всяких очков поймать то невыносимое напряжение, царившее вокруг нас всякий раз, как только мы оказывались с Анжелой в поле зрения друг друга.