Невесомость (СИ)

- Пап! - в те секунды весь мой мир пошатнулся. Я не могла поверить в то, что слышала. Тётя Надя в коме...представив эту женщину в больничной палате без сознания, без дыхания, я вдруг почувствовала, как меня стало подташнивать, и картинки перед глазами начали сливаться воедино, затемняя собой всё вокруг.

Дверь за папой захлопнулась, но я не могла сдвинуться с места.

Ещё вчера я видела тётю Надю счастливой, здоровой, полной сил. Она, как обычно, накупила после работы большие пакеты продуктов, нам с Анжелой по большому рожку фисташкового мороженого, к которому я так и не притронулась, с энтузиазмом готовила ужин, потом эти дурацкие звонки на телефон...и сейчас она просто лежит? Моё сознание отказывалось это принимать. В последние два дня я была уверена, что тётя Надя изменяла папе со своим бывшем мужем и была искренне рада, когда они с Анжелой собирали вещи. Думала, папе, конечно, будет больно какое-то время, но работа его вернет в прежнее русло, а то чего это мы будем мешать воссоединению семьи? У Анжелы есть папа, мама, вот и пусть живут все вместе и не вмешиваются в нашу жизнь. Пусть обманывают, устраивают друг другу подлянки, но только нас в это не втягивая.

Как же стало стыдно за свою глупость. Как же стыдно и больно от осознания того, что именно я разожгла этот костер, который так яро, так беспощадно вспыхнул. Тётя Надя не была ни в чем виновата, я это знала, но выместила на ней всю свою обиду за Анжелу. Она того не заслуживала. Эта женщина подарила мне маму, подарила всю себя, всю свою любовь приняв меня, как родную дочь, никогда ни в чем не обделяя. Своим чистым сердцем она словно осветила нашу квартиру, внесла в неё бесценное тепло, уют. Всё здесь стало настоящим, живым, даже воздух. А я в ответ обвинила её чёрт знает в чём, выставила перед папой предательницей и ни сделала ни малейшей попытки остановить, когда она приняла решение уйти к маме. Я просто стояла и смотрела на это, надеясь на то, что все неприятности с их уходом из нашего дома закончатся. "Как же я себя ненавижу!" - кричал мой внутренний голос отражению в зеркале. Рыжеволосая девушка с зелеными, стеклянными глазами смотрела на меня так, словно искала себе оправдания, но я знала, что никогда, никогда его не найти, и то, что она наделала, не прощается. Внезапно стало трудно дышать, я чувствовала, как внутренний ком разрастался всё больше, шире, больше...и мгновенно взорвался.

Я плакала, когда увидела, как Анжела целовалась с Денисом, я плакала, когда поругалась с Костей, но ни в первом, ни во втором случае не чувствовала такой душераздирающей боли, подобной тому, словно меня прицепили с последнему вагону и мчали, разбивая по рельсам. Такое было только тогда, когда мне сказали, что мамы больше нет на свете. Что она вознеслась к небесам и будет оттуда наблюдать за нами с папой, протягивая и обнимая нас вместе с солнечными лучами. Бабушка даже говорила, что каждую ночь мама будет приходить в мою комнату и ложиться рядом, а рано утром вновь возвращаться на небо. Конечно, я была уже не настолько маленькой, чтобы не понять, что мама просто умерла, её больше с нами не будет. Она не разбудит меня утром, не поцелует перед сном, не встретит со школы, не приготовит горячий шоколад, который я так обожала. И никакие утешения не могли утешить, заглушить эту боль, рвавшуюся наружу. Никакие. Разве что одно.

И разве теперь происходило не то же самое? Я вновь теряла маму. Кома - это состояние, из которого человек может никогда не выйти. Лишь однажды его сердце перестанет биться. Просто остановится, даст человеку сделать последний шаг на пути из этого мира. Из мира, в котором не за что зацепиться. Я плакала навзрыд. Сдерживать свои эмоции и чувства больше не было сил. Во всём, что случилось, была полностью моя вина, я знала это. Не сказав я папе о встрече тёти Нади и её бывшего мужа, он бы не усомнился в её доверии, не стал бы её обвинять в тайнах, когда увидел пропущенные звонки в телефоне. Ничего бы этого не произошло, если бы не я. Чувство вины, бессилия, сожаления и стыда накрыли меня тёмным, ледяным потоком, в котором начинаешь захлебываться, задыхаться, и не можешь сделать ничего, чтобы заглушить боль. Боль, которую я заслужила.

С тех пор, как умерла мама, я всегда считала себя взрослой. Думала, познав такую утрату в юном возрасте, стала куда мудрее, более зрело и трезво научилась смотреть на жизнь, на людей, однако...как выяснилось, моё развитие осталось на том уровне десятилетней девочки, у которой отняли куклу. Только вот...кукла-то ей вовсе не принадлежала. Денис не был моим парнем, более того, даже другом, но я восприняла их близость с Анжелой как личное предательство. Хотя разве они кого-то предали? Я придумала себе какую-то историю, какой-то драматический сюжет и сама же в него поверила. Вины Анжелы передо мной не было никакой. Я любила её всей душой. Любила всей душой тётю Надю. Папу. Костю. Но испытывала ли моё сердце то же самое по отношению к Денису? Всё, что у нас было - это один единственный разговор, ничего более.