Невесомость (СИ)

— Анжел, посмотри, тебе не кажется, что мне лучше собрать волосы в хвост? — в волнении говорила Карина, глядя в зеркало на свои золотистые длинные кудри. — Не нужно было на бигуди их накручивать, лучше б плойкой завила.

— Нет, нет, нет, ты выглядишь очень красиво, Карин! — произнесла я с восхищением, наслаждаясь этой потрясающе прекрасной девушкой, с недовольством смотрящей на своё отражение. Её волосы крупными рыжими прядями спускались вдоль лопаток, в меру скромное платье молочного цвета с тонким ремешком на поясе идеально подчеркивало тонкую талию Карины и прямые, словно созданные кистью художника ноги. Смотреть на свою сестру я могла часами, но вот она к себе относилась с огромной критикой и неудовлетворением. — Ничего не нужно менять, Карин. Ты обалденная!

— Не согласна ни с одним твоим словом, но спасибо, Анжел, — улыбнулась Карина, вздохнув и взяв со шкафчика тушь для ресниц. — А вот ты действительно красавица! Тебе очень идет это платье. Хочется скорее увидеть его с каблуками.

— А мне не нравится. Это платье с выпускного за девятый класс, — проговорила я, представляя его со стороны. Ничего примечательного в моем платье не было: черного цвета, простого прямого покроя, без всяких вставок или дополнений в виде пояса, пуговиц или бусинок. — Тогда я его купила просто от безысходности, да и ходить по магазинам часами в поисках не по мне.

— И правильно сделала, что купила именно его! Такое платье на все времена. Оно никогда не устареет.

— Не думаю, — улыбнулась я, принявшись складывать в пакет одежду, приготовленную мной с вечера на дачу. — Карин, главное — не забыть нам зубные щетки.

— Ты думаешь, они нам понадобятся? — заинтригованно посмотрела она на меня. — Мне кажется, этой ночью спать нам не придется. Ну, всё же на всякий случай да, нужно положить.

— Девчат, идемте завтракать, — мягко пропела мама, появившись в дверях комнаты, принеся с собой аппетитный, обволакивающий аромат гренок с кухни и только что сваренного кофе. — Какие же вы красивые, девочки, словами не передать! Паш, иди скорее сюда!

— Мамуль, ты и сама до безумия красивая! — призналась я, любуясь и маминой аккуратной замысловатой прической, и в меру скромным макияжем, и её невероятно воздушным, легким платьем кремового оттенка, с которым как нельзя гармонично смотрелась цепочка с красивым, мятного цвета камнем, обладавшим довольно изощренным названием. Все в маме говорило о том, что эта женщина имела тончайший вкус и глубокую, не увядающую с годами красоту. Глядя на неё, я испытывала непередаваемую гордость.

— У меня сейчас голова закружится от такой красоты! — с улыбкой воскликнул дядя Паша, заходя следом за мамой в нашу комнату, на ходу застегивая пуговицы белой рубашки. — Кажется, вас опасно выпускать сегодня из дома.

— Пап, а нам опасно каждый день выпускать из дома такого видного мужчину, правда ведь, тётя Надь? — оторвавшись от нанесения туши на ресницы, заметила, улыбаясь, Карина. — Женщины так и норовят познакомится с тобой.

— Ещё бы! Папа у нас очень завидный мужчина, — с нежностью взглянув на своего любимого, проговорила мама. — Нам нужно обязательно всем вместе сегодня сфотографироваться, запечатлеть такую красоту.

— Обязательно нужно, — подтвердил дядя Паша, управившись с рубашкой. — Надь, завяжешь мне галстук?

— Да, конечно, пойдем. Девочки, а вы, как соберетесь, начинайте завтракать, иначе всё остынет. В кофеварке кофе, но если хотите, заваривайте себе чай, хорошо?

— Хорошо, — в один голос произнесли мы с Кариной в нетерпении.

Когда же после завтрака вся наша семья начала готовиться к выходу из дома, то волнение захлестнуло меня с новой силой. Это было вполне объяснимое, но неописуемое словами беспокойство, когда тебя без причины бросает в дрожь, и по всему телу, словно от холода, начинают бегать мурашки. Когда садится голос, мысли клубятся и мечутся скорым потоком, и становится трудно дышать при мысли о предстоящем мероприятии. А событие, которое ожидало тем утром нас, было настолько значимым, настолько страшным и одновременно радостным, что волей-неволей на глаза наворачивались слёзы.

Я надела свои новые босоножки, повесила на плечо черню, небольшую мамину сумку с длинным ремешком и вышла в подъезд в ожидании всех. Солнечный свет просачивался сквозь большие окна помещения, окутывая светлые стены волшебными бликами, и от вида этого внутри разливалось легкое, сладковатое тепло. "Ведь всё, что ни делается, всё к лучшему", — говорила я себе.

— Так, девушки, в какой магазин заедем за цветами? — поинтересовался дядя Паша с переднего сиденья, заводя машину. — Где делают красивые букеты?

— Давайте доедем до центральной площади? У нас ведь есть ещё время? — спросила мама, повернувшись к нам с Кариной. — Там большой выбор цветов, и к тому же они всегда свежие.

— Тогда, конечно, — кивнула довольно Карина, поправляя платье. — Я просто по делу цветов не большой эксперт.

— Взаимно, — улыбнулась я, глядя в окно.

— Ну всё, значит, едем, Паш. Девочки, музыку включить?