Невеста

— Нет, нет, — остановил его Комаров, — сообщение, доклад, все это еще впереди. Перед тем как поставить вопрос на бюро, мы, надеюсь, еще не раз встретимся. Наш сегодняшний разговор, так сказать, предварительный…

— Для такого разговора мы собрались здесь в несколько необычном составе, — заметил Волобуев, — я вижу представителя милиции…

— Почему же? — возразил Комаров. — Здесь присутствуют товарищи со строительства, из совнархоза, им и карты в руки. Что касается товарища из милиции, то и у него наверняка есть интересные наблюдения.

Валя заметила, что Волобуев вопросительно смотрит на нее, видимо недоумевая, почему оказалась здесь эта девушка, которую Комаров назвал студенткой.

— Итак, разговор без повестки дня. Поговорим о движении ударников коммунистического труда на Энергострое, если нет возражений, — продолжал Комаров. — Начнем с вас, товарищ Пивоваров.

— Несколько необычное начало, — с иронией сказал Волобуев.

— Зачем идти проторенной дорожкой, Иннокентий Гаврилович? — добродушно отозвался Комаров. — Целиной шагать иногда и ближе, и интересней… Итак, товарищ Пивоваров…

Пивоваров поспешно вскочил.

— Нет, нет, сидите! — остановил его Комаров. — Разговор у нас неофициальный…

Пивоваров послушно опустился на стул.

— Извините… я не вполне понимаю, — нерешительно начал он. — Меня не предупредили… я не захватил с собой материалы…

— В них нет необходимости, — успокоил его Комаров. — Не будем утруждать вашу память, тем более что не дали вам возможности подготовиться. Коснемся, скажем, происшествий на Энергострое за последние месяц-два… Не возражаете?

Пивоваров бросил растерянный взгляд на Волобуева и сказал:

— Происшествий серьезного характера за последнее время не наблюдалось. Мелкое хулиганство, два или три случая хищения…

— А что вы считаете происшествием серьезного характера? — прервал Комаров.

— Ну… увечье, насилие над человеческой личностью.

— Насилие над человеческой личностью, — как бы про себя повторил Комаров. — Понимаю. По вине работников Энергостроя никто не пострадал?

— В общем, нет… — Пивоваров снова метнул взгляд на Волобуева, но тот слушал спокойно, даже безучастно. — Впрочем, да, — как бы решившись, оборвал себя Пивоваров. — Был случай наезда. Состоялся суд. Виновные понесли наказание.

— Послушайте, Борис Васильевич, — неожиданно вмешался Волобуев, — о чем тут говорить? Мне известна эта история. Двое наших парней — водитель и монтер — ехали на грузовике; монтер взял руль и сшиб велосипедиста…

— Я слышал, это были ударники коммунистического труда, — не то спрашивая, не то утверждая, сказал Комаров.

— Они… — начал Пивоваров.

— Были, Борис Васильевич, были! — уже с оттенком раздражения прервал его Волобуев. — Главный виновник этой истории — монтер Харламов. Хулиган, склочник…

Валя сделала протестующее движение, но Комаров строгим взглядом остановил ее.

— Каким же образом, Иннокентий Гаврилович, — спросил Комаров, — хулиган и склочник мог стать членом бригады коммунистического труда?

— Борис Васильевич, — Волобуев решительно поднялся, — разрешите, как говорится, в порядке ведения… Мне не очень понятно, чем мы сейчас занимаемся. Как будто речь должна идти о моем докладе на бюро. Однако слово получил не я, а милицейский работник. Теперь мы начинаем топтаться вокруг истории с Харламовым. У меня сто тридцать пять бригад коммунистического труда! Они охватывают почти полторы тысячи рабочих. Это… громада! Сейчас наши люди готовятся достойно встретить великий праздник — Октябрьскую годовщину. Нам есть чем гордиться, есть что показать труженикам области… Зачем же вооружаться микроскопом и рассматривать частный, нетипичный случай… Нельзя так, право! — Волобуев оглядел присутствующих, как бы прося у них сочувствия, и сел на свое место.

— Вы очень к месту упомянули микроскоп, товарищ Волобуев, — медленно, будто раздумывая, начал Комаров. — Правда, вы произнесли это слово с осуждением. Напрасно. Микроскоп помогает людям проникнуть в суть многих явлений…

— Извините, я погорячился, — примирительно сказал Волобуев. — Разумеется, вы секретарь обкома и можете интересоваться любыми аспектами. Но поймите и мою обиду…

— Обижаться пока нечего, — заметил Комаров. — Кстати, на вашем месте я непременно заинтересовался бы Харламовым. Согласитесь, все-таки это странно: хулиган и склочник был членом бригады коммунистического труда!

— Но его же исключили! — воскликнул Волобуев. — Очистили бригаду! А сначала прикинулся передовиком, ввел в заблуждение товарищей. Впрочем, если вы хотите разобраться в судьбе этого преступника, то чего же проще! Перед вами сидит Воронин, он возглавляет бригаду, в которой работал Харламов. Спросите его!

— Что ж, спросим Воронина, — спокойно сказал Комаров. — Итак, Харламов вступил в вашу бригаду коммунистического труда…

— Нет, — будто отрубил Воронин.

— Как это «нет»? — переспросил Комаров. — Разве Харламов не вступил в вашу бригаду?

— Нет, — повторил Воронин. — Он нас… втянул.

— Втянул? — недоуменно переспросил Комаров.