Невеста

Камнепады. И серые кляксы мертвой земли, что въедались в чешую, плавили, догрызая до мяса. И руки потом заживали месяц, кожа слоилась, нарастала, отмирала и вновь…

Были разрыв-цветы.

И водяные хлысты, срезавшие броню пластами.

Клыки и когти — это проще, честнее. Зарастет. С такой мыслью Виттар заснул.

На сей раз по пробуждении доктор исчез, правда, как выяснилось, ненадолго. Зато у постели сидела Тора, и уже ради этого проснуться стоило.

— Здравствуй, — он хотел улыбнуться, но лицо тоже болело, кажется, разодрали.

— Здравствуй, — ответила она, отводя взгляд. — Вам… тебе лучше?

Намного. Правда, во внутренности словно кипятка плеснули, но это — нормально, живое железо спешило поделиться силой. И не его вина, что Виттар не способен был силу забрать целиком.

— Доктор сказал, что вы должны поесть, — Тора избегала смотреть на него. Неужели настолько отвратительно выглядит? Но она же была рядом прежде, Виттар помнит.

И то, как читала.

И то, как повязки разматывала, уговаривая потерпеть.

И то, как успокаивала, когда он пытался вырваться из поверхностного, но такого плотного сна.

— Кашу… не хочу. Мерзкая.

— Это не каша, — она все-таки улыбнулась. — Сырая печень. Рубленая. С травами. И еще бульоном. Доктор сказал, что очень полезно.

Вот сам бы и ел. Виттар всегда подозревал, что докторами движет подспудное желание поиздеваться над теми, кто попал в безвыходную ситуацию.

— Но если вы… ты не хочешь, то…

— Давай. Если полезно.

Каша. Кровяная. Густая. Только и надо, что глотать. А может хорошо, потому что жевать Виттар точно не смог бы.

— Тора, ты не пострадала?

— Нет, — она вытерла ему губы салфеткой. — И… мне… точнее, я… не я, но…

Вздохнув, она протянула руку, позволяя разглядеть сложный узор из живого железа на запястье.

— Его Величество сказали, что род не должен прерваться… а я… доктор утверждает, что я… — она покраснела. — Жду ребенка.

Наверное, следовало что-то сказать, Тора ждала, но Виттар растерялся. Он понятия не имел, что принято говорить женщинам в подобных случаях. Если бы не было так больно, обнял бы.

А потом она ушла.

Возвращалась, конечно.

Читала. Книги. Газеты. Приносила завтраки, обеды и ужины. Пыталась помогать доктору с перевязками и обиделась, когда Виттар потребовал, чтобы она убралась.

Ей только с кровью сейчас и возиться.

Но наверное, он делал что-то неправильно. Тора отдалялась. А Виттар понятия не имел, как ее вернуть. Он пытался шутить. И расспрашивать о том, что происходит в доме. Говорить, как прежде, о книгах или музыке…

Она была послушна. Вежлива. Отстраненна.

Только засыпая, Тора становилась похожей на себя прежнюю. И во сне поворачивалась к нему, прижималась и позволяла себя обнять.

— У беременных женщин свои странности, — сказал доктор, когда Виттар попытался у него выяснить, что происходит. — Они капризны. Мнительны. И склонны к пустым страхам.

Если бы Виттар знал, чего именно она боится, то справился бы.

— Примите это как данность. Потом пройдет.

Когда же наступит это «потом», доктор уточнять не стал. А на следующий день в доме появился гость, которого Виттар ждал давно.

На сей раз Стальной Король прибыл с обычным кортежем, и гвардия осталась по ту сторону ограды, вновь привлекая внимание любопытных.

— Рад, что ты встал на ноги, — Стальной Король привез вино в темной, покрытой толстым слоем паутины бутылке. — Хотел бы сказать, что верил в подобный исход, но это было бы ложью. Надеялся. Очень сильно надеялся.

Он сам разлил вино по кубкам и подал Виттару.

Удерживать пришлось обеими руками.

— Полагаю, — Король коснулся запястья, — ты не в обиде?

— За это — нет.

Виттар и руку стал поднимать, потому что хотел рассмотреть нежданный подарок поближе. За прошедшие дни он успел изучить каждый завиток, проступивший на коже. Его интересовало другое:

— Ты знал, что она беременна?

Знал. Конечно.

Поэтому доктор запретил лауданум и корсеты. Поэтому настоял на визитах, которые Виттару виделись необязательными. Поэтому самолично заваривал особый чай, якобы укрепляющий…

— Не буду отрицать, — Стальной Король пригубил вино. — Ты же сам понимаешь, что так было надо.

Ловушка без приманки лишена смысла.

— И мальчишка не показался мне столь уж опасным противником… да и не ждали его в парке.

А из дому Тору переправили бы во дворец. Почти никакого риска.

Почти.

— Сверр вне закона. После всего, что было, никто не заикнется о его невиновности.

И уж точно не свяжет произошедшее со Стальным Королем.

Двое не поделили женщину.

И мальчишка взбесился от обиды. Случается…

— Атрум?

— Мертв. Как и его племянники… с прискорбием вынужден сообщить, что род Лунного Железа почти угас.

Почти?

— Есть девочка, бастард, которую я признаю наследницей. Подберем ей супруга… из надежных людей.

…и хорошо, что Виттар уже женат. Уже за одно это мальчишке следовало бы сказать спасибо.

— План был Атрума?

Король кивнул и, повернув вино к свету, заметил:

— Он дрессировал сына, но не сумел удержать на привязи.

Что ж, не важно, как именно погиб Атрум из рода Лунного Железа, виновный уже назначен.

Вино было горьким.