Невеста Агнца

Парусия, как явление («пришествие») обоих открывающих ипостасей, Сына и Духа Святого, есть совершенное Богочеловечество, Образ Божий, явленный в человеке. В явлении Славы Иезекиилевом (I) образ человеческий включен в явление славы космической. Полнота Богочеловечества есть двоица Второй и Третьей ипостасей, которая в человеческом образе раскрывается, как сотворение человека в двоице: то образу Своему сотворил его, мужчину и женщину сотворил их». Как явление небесного человечества в Богочеловечестве («никто не восходил на небо, как только сшедый с небесе Сын Человеческий, сущий на небесах» Ио. III, 13), Парусия есть явление во Христе со Славой Двоицы ипостасей, Сына и Духа. Как явление Богочеловечества, она же есть явление Христа в Церкви и с Церковью, Телом Христовым, в Котором живет Дух Святой. Можно спрашивать: если Христос придет с Церковью, то к кому и куда будет это пришествие, что есть его, так сказать, область и удел? Здесь нужно различать, с одной стороны, то, что может пребывать в единении со Христом в Его прославленной Церкви даже и прежде суда, а с другой — весь невод, влекущий добрые и худые рыбы, или все поле, на котором растет не только пшеница, но и плевелы. Как и на частном суде по смерти уже совершается некое предварительное определение, так и во всем теле Церкви существуют такие ее члены, которые уже по общему их состоянию достойны участвовать в Христовой Парусии с осенением ее духоносною славой в особом, исключительном смысле. Это, впрочем, не изменяет того общего факта, что все человеки, безо всякого исключения, в том числе и те, которые придут со Христом или встретят Его на облаках, предстанут пред страшным Его судищем, вместе даже и с ангелами. На это имеются некоторые указания в Слове Божием, правда. глухие, однако достаточно вразумительные. Так, 1 Кор. XV, 23-4 говорится о всеобщем воскресении, что «во Христе все оживут, каждый в своем порядке; первенец Христос, затем Христовы, в пришествие Его». К этому, очевидно, надо примыслить: а затем и все остальные. Подобное же указание находим в 1 Фес. IV, 16-17; «Господь... сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде. Потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе». Здесь, очевидно, подразумеваются еще и другие, не разделяющие этой блаженной участи. Подобное же различение содержится и в общем контексте 2 Фес. 1, 10: «когда Он приидет прославиться во святых Своих и явиться дивным в день оный» (по-видимому, здесь говорится не о Страшном Суде, а об явлении

435

Господа в Парусии. Не сюда ли относится также и присутствие на Фаворе избранников Божиих Илии и Моисея в предварении Парусин в Преображении?).

Следует отметить повторяющееся, кажется, во всех эсхатологических текстах, относящихся к Парусии (см. выше), указание, что Христос явится со всеми Святыми ангелами. Это сопровождение небесных сил, — «с силою многою» (Mp. XVII, 226), — может быть, так же, конечно, понято, как проявление славы, присущее величию Божию, оно, во всяком случае, имеет и это значение. Однако еще более существенное его значение состоит в том, что свв. ангелы в совокупности своей («все») составляют небесную Церковь. Ангельская Церковь, после низвержения сатаны и аггелов его, уже не знала умаления вследствие греха, и в этом смысле всегда была открыта «славе». Поэтому слава парусии и не распространяется на нее как еесобственное прославление. Но свв. ангелы участвуют во вселенском прославлении мира человеческого, с которым они чрез это вступают в новое общение, более прямое и полное, чем даже в состоянии загробного мира. Судьбы человеческого мира, которому они служат, постольку суть и их собственные судьбы. Поэтому после Парусии их отделенность от него, которая ныне является естественной, была бы дефектом, как для их собственного, так и человеческого бытия. Ангелы будут по своему судимы Богом и человеками за свое служение миру, но они явятся и необходимыми свидетелями его жизни и судеб. Сами свв. ангелы, как предстоящие престолу Господню, суть тварная слава Божия, а потому они необходимо войдут в явление славы Божией, как торжества Церкви небесной.

Но идя далее в раскрытии Парусии, мы останавливаемся в благоговейном недоумении: Господь в славе приходит со всеми свв. ангелами и со святыми, со всей святыней земной и небесной. Но где же Она, Пречистая и Преблагословенная, во Успении Своем в небеса вознесенная и «одесную Сына» седящая? (1). Или Она, Духоносица, является умаленной и не может войти во Славу Сына Своего? Или Она остается в небесах в то время, когда совершается Второе Пришествие Сына ее в мир, которого Она «не оставила и во Успении»? Или и Ей предстоит перейти порог всеобщего воскресения, чтобы вознестись в сретении Христа со святыми Его? Однако, разве Она уже не была воскрешена Сыном Своим в честном ее Успении? Достаточно об этом помыслить, поставив пред