Невеста Агнца

к такому именно решению этого вопроса, утверждал, что душа налагает свой отпечатокἐκμαγεῖον на частицы своего тела, и при всеобщем воскресении она именно их и избирает для восстановления. Очевидно, в такой прямолинейной форме это учение не может быть поддерживаемо уже потому, что тело наше в земной жизни и не представляет чего-то устойчивого и неизменного, но скорее подобно потоку частиц, входящих и исходящих, непрестанно обновляющихся и в этом обновлении усвояемых из общего мирового вещества. Одни и те же частицы при этом мировом круговороте могут войти в состав и разных тел, человеческих, животных и растительных (как это имеет место и при вкушении пищи), и вселенная в этом отношении более подобна запасу разных материалов телесности, нежели складу определенных тел. блюдомых к последнему дню. Поэтому общая мысль об индивидуальных частицах тела, особо отмеченных печатью σφαγις живущего в нем духа, должна быть уточнена и ограничена. Она относится не столько к текучей материи тела, сколько к индивидуальной форме, к связи души с мировым телесным веществом, телом тел (1). Эту связь можно мыслить и более конкретно, как существование во вселенной нарочитого семенного «атома», принадлежащего именно данному телу и образующего его зерно или телесный кристалл, около которого происходит кристаллизация телесности. При этом вовсе нет необходимости в понимании этого атома непременно в смысле материальной частицы; скорее это есть определенная энергия, так сказать, энергетический центр, находящий себе место во вселенной и образующий посредство между душой и телом, как мировым веществом. Постольку этот центр, как принадлежащий душе, остается неразрушим и в смерти, бессмертен, как и она. И именно к этому центру применяется действие души, в воскресении обретающей в себе новую силу к воссозданию тела и к восстановлению связи души, а через нее и духа с миром, в чем собственно и состоит воскресение.

Этот же вопрос получает своеобразное освещение при свете догмата о св. мощах (2), которые представляют собой особое состояние телесных останков. Эти останки сохраняют связь с духом «почивающего в мощах», как особом месте присутствия его. Хотя св. мощи и именуются нетленными, однако признак физического нетления в буквальном смысле не является здесь суще-

(1)       В этом смысле вселенная и вообще представляет собой периферическое тело человека в силу своего единства и всеобщей связи. См. об этом в Философии Хозяйства, ч. I, М. 1910.

(2)       См. наш этюд: «О св. мощах» (рукописно).

469

ственным, «почивание в мощах» выражается в особой связи останков с духом человека. В этом качестве Св. мощи предваряют собой как бы тело воскресения, в них дано душе святых в особом смысле пребывание на земле. (В известной мере аналогичное чувство привязывает нас и к родным могилам и к родному праху). Именно эта связь духа с плотью установляет характер св. мощей, почему последним свойственна и делимость, при сохранении их характера в каждой частице. Пребывание святых в своих мощах есть поэтому явление столько же телесного, сколь и духовного порядка, во всяком случае оно не может быть понимаемо, как связь каждого духа с каждой из частиц, возвращающихся во вселенную. Полнота нетления свойственна лишь пребыванию тела Господня во гробе, как и Его Пречистой Матери, телесам Воскресения. Состояние же св. мощей соответствует состоянию перехода через смерть к воскресению.

Следующий вопрос, возникающий в связи со сказанным, будет таков: если воскресшее тело не представляет собой прямого восстановления усопшего тела, но есть в этом смысле нечто новое, то в каком же отношении воскресшее тело находится к прежнему? В частности, какое тело получают воскресающие младенцы, больные и искаженные болезнью, каковыми являются, впрочем, все умирающие? Этот вопрос ныне также принадлежит к числу безответных. Однако, если мы освободимся от мысли о воскресении, как буквальном воспроизведении тела умершего, и станем в нем усматривать возвращение душе силы воссоздать себе соответствующее тело, то это соответствие именно и должно состоять в осуществлении собственного телесного образа для данного человека во всей его полноте и целости. В отеческой письменности мы встречаем рассуждения на тему об упразднении в воскресении различий возраста и даже о приведении всех тел в соответствие земному возрасту Спасителя. Мы не видим основания идти так далеко и отрицать возможность различия возрастов, как известных духовных типов возрастания даже и в воскресении (ибо не являет ли всякое мгновение в жизни Спасителя такую полноту, по крайней мере, в пределах Его земного бытия?) Является неким самоочевидным постулатом учения о воскресении восстановление всех тел в полноте и адекватности их умопостигаемого образа, их индивидуальности в воскресшем теле. Последнее является тем самым совершенно прозрачным художественным образом или формой для живущего в нем духа. Тело и есть именно такая форма, лишь не абстрактная, но конкретная, не чертеж или схема, но живой образ. И поскольку каждый чело-

470