Невеста Агнца

ковывается, как свободная от ограничений, вселенская. Но не так же ли она определяется и в соответствующих священных текстах, ветхо-и новозаветных? Из первых на главном месте стоит, конечно, 53 глава ветхозаветного евангелиста Второ-Исаии, посвященная искупительному подвигу Мессии: 2-12. «Господь возложил на Него грехи всех нас» (6), чрез «познание его (подвига Своего) Он оправдает многих (здесь разумеется не в ограничительном, но в расширительном смысле — всех) и грехи их на Себе понесет» (11). Новозаветные же тексты согласно свидетельствуют о вселенском значении искупительной жертвы, — Христовой крови. «Мы имеем искупление кровью Его, прощение прегрешений по богатству благодати Его» (Еф. 1, 7); «и предал Себя за нас в приношение и жертву Богу» (5, 2); «в Котором мы имеем искупление («кровью Его» — лишь в славянском и русском тексте, в греческом отсутствует) и прощение грехов» (Кол. 1, 14); «предавший Себя для искупления всех» (1 Тим. 2, 6); «примирение с людьми смертью Его» (Кол. 1, 19); «все согрешили и лишены правды Божией и оправдываемся даром по благодати искуплением во Христе Иисусе, которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его чрез веру»... (Р. 3, 23-25); «как преступлением одного всем человекам осуждение, так правда одного всем человекам оправдание жизни. Ибо как непослушанием одного человека сделались грешны многие, так и послушанием одного сделались праведны многие» (5, 18); «Христос за всех умер, чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершего за них и воскресшего», «Бог во Христе примирил с Собою мир» (2 Кор 5, 15); «не знавшего греха Он сделал по нас жертвой за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными перед Богом» (21); «не тленным сребром или златом искуплены... но драгоценной Кровью Христа, как непорочного и чистого Агнца, предназначенного еще прежде создания мира, но явившегося в последние времена» (1 Петр. 1, 18-20). (Ср. Откр. 5, 9-13). (О предназначении Агнца прежде создания мира по определенному совету и предведению Божию ср. 1 Кор. 2, 7; Еф. 3, 9-11: «домостроительство тайны, скрывавшейся от вечности в Боге, создавшем все Иисусом Христом по предвечному определению» (Д. Ап. 2, 23; 4, 27-8; Откр. 13, 8; Еф. 1, 3).

Общая мысль, выраженная в этих и под. текстах, такова. что

данном случае несколько изменяющем греческое διὰ πάντην καὶ κατὰ παντων с его неопределенностью и двусмысленностью. Но и здесь разумеется — на основании предшествующей тайной молитвы — «вся o нас, бывшая» в деле спасательного подвига Христова.

582

жертва искупительная имеет силу и относится ко всему творению и уже во всяком случае ко всему человечеству, будучи предопределена в вечности Божией, «прежде создания мира». Ни откуда не вытекает, чтобы она была ограничена в своей универсальности по силе или по назначению. Спасение совершено для всех и для всего творения, «во устроение полноты времен, дабы все земное и небесное соединить под главою Христом» (Еф. 1, 10). «Ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, — все Им и для Него создано, и Он, прежде всего, и все Им стоит» (Кол. 1, 16-17). И «благоугодно было (Отцу), чтобы в Нем обитала всякая правда, и чтобы посредством Него примерить с Собою все, умиротворив чрез Него, кровью креста Его и земное и небесное» (19-20), «дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних» (Фил. 2, 10).

Однако, наряду с этим общим и основным определением о всеобщем спасении, мы имеем не менее твердое библейское же учение о суде и разделении на основе его на спасающихся и погибающих овец и козлищ (Мф. 25), причем «каждый судим был по делам своим, и смерть и ад повержены были в озеро огненное. Это — смерть вторая. И кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное» (Откр. 20, 13-15). Если остановиться на таком уразумении этого и подобных текстов, по которому это есть последняя и окончательная, уже неизменная и неотменная судьба не только спасающихся, но и погибающих, тогда остается здесь усмотреть — между первыми текстами, свидетельствующими о всеобщем и универсальном искуплении, а, следовательно, и спасении, и вторыми, относящимися к гибели и разделений, — очевидное не только разногласие, но и прямое противоречие, которое обычно не замечается или же устраняется тем или иным истолкованием. Если же видеть всю недостаточность и некую беспомощность обоих истолкований, тогда остается неизбежным отнести разнящиеся и между собою как бы противоречащие определения к разным мировым эонам, которые оставляют возможность перехода от смерти к жизни, от гибели к спасению, хотя и путем «вечных мук», постепенного «апокатастасиса», точнее, всеобщего спасения, даже и без всяких ограничений и исключений, а только с его многообразием и многостепенностью. Таковое именно понимание вопроса нами и излагается. Однако здесь следует его еще богословски осмыслить и подтвердить по связи с учением о боговоплощении и искуплении.