Невеста Белого Волка

И волчица идет, делая неуверенные шаги вперед. И чем ближе она приближается, тем больше света на нее падает. А когда я вижу ее всю, то ахаю. Золотая. Как мама.

– Моя кр-р-расивая, – произносит белый, а затем сквозь меня проносится чужое волчье тело.

Устремляется вперед, к зверю со сверкающей золотистой шкурой. Они встают друг напротив друга и вглядываются, принюхиваются. А после ипостась Сверра подходит к ней вплотную и трется шеей о мою девочку. Затем, ведомые инстинктами, они оба прижимаются друг к другу с нежностью и тоской от долгой разлуки. И такое чувство единения возникает в моей душе, что меня начинает распирать, словно чего-то в моей душе не хватает.

– Давай, девочка, доверьтесь друг другу, – голос Сверра отовсюду, обволакивает, словно облако.

Я подхожу ближе к своей волчице и сажусь на корточки. В наших с ней взглядах настороженность, недоверие. И единственное, что нас объединяет – это любовь. Любовь к белому волку. Истинному. Паре. Сверру Тирольскому.

– Принимаю, – произношу по наитию, тянусь к своей девочке.

Проходит секунда, другая, ничего не происходит. А затем резкий молниеносный прыжок волчицы в мою сторону, распирание моего человеческого тела, тяжелый вздох… И вдруг…

– Р-р-р, – вырывается из моего горла.

Открываю глаза, чувствуя подступающую панику, поднимаю голову, но снизу вверх вижу лишь Сверра. В волчьем обличье. Он бодает меня в голову, отходит немного и смотрит вопросительно, переводит демонстративно взгляд в лес. Сначала я не могу понять, что происходит, и почему он вдруг стал настолько выше меня, а затем опускаю глаза вниз и вижу… А-а-а!

– Р-р-р, – мой крик превращается в волчий рык.

Вместо рук и ног у меня лапы, вместо тела звериное туловище. Смотрю назад и вижу виляющий хвост. Машинально пытаюсь ухватить его клыками-зубами, но все никак не удается. Я пытаюсь и так, и сяк, слышу параллельно с этим какие-то странные звуки. А когда снова смотрю на Сверра, понимаю, что это он смеется. Надо мной. Присаживаюсь на пятую точку, выпускаю из пасти хвост и стеснительно потупляю взгляд. Стыдно-то как…

– Р-р-р, – тут же толкает меня подошедший белый, нежно облизывает за ушком, а у меня все тело простреливает дрожью.

М-м-м. Да, вот так, хорошо-то как… Брр, приди в себя, Дана, ты что творишь тут?

– Р-р-р, – его довольные порыкивания и игривые покусывания совсем туманят мне голову.

Так что когда он отбегает, предлагая мне порезвиться, я отбрасываю все разумные мысли из головы и несусь следом за ним, пытаясь то ли поймать, то ли обогнать. Мы носимся по лесу, резвимся на поляне, охотимся за зайцами и белками. Иногда он мне поддается, позволяя запрыгнуть на себя, покусать, пободать. Чувствую это, ведь он быстрее, сильнее, матерее. Но в какой-то момент я чувствую, что игры кончились. Он как-то рычит по-другому, на более низких вибрациях, и подкрадывается ко мне со спины. Сначала я воспринимаю это, как игру, уклоняюсь, нагибаюсь, отбегаю. Но в какой-то момент он кусает меня за загривок и ставит лапы по обеим сторонам от моего туловища, заставляя пригнуться к земле. От этого у меня самой подгибаются лапы, дрожит живот, а сама я похныкиваю. Ощущение тревоги нарастает, и человеческое сознание, наконец, просыпается вновь, указывая на странность и неправильность ситуации.

– У-у-у, – мой жалобный вой.

Нет, Сверр, нет, к этому я не готова. И что странно, он меня будто слышит и понимает. Ничего не предпринимает и не делает лишних движений. Отпускает и зализывает ранку. А когда я оборачиваюсь на него, то вижу только полностью обнаженного Сверра. В человеческом обличье. Осматриваюсь по сторонам и хочу убежать в сторону дома. Он смотрит на меня выразительно так, неужели хочет, чтобы я обернулась человеком прямо сейчас? Качаю головой, порыкивая, но он настойчиво продолжает смотреть на меня.

– Давай, Дана, нам нужно поговорить, – его уговаривающий тон.

Я лишь ложусь на пузо и прикрываю лапами морду. Если я не вижу врага, то и меня не видно. Вот только по округе разносится лишь его довольный смех, а затем странный рык, от которого по всему телу моему проходят волны. С ужасом понимаю, что это зов волка, приказ вожака. Не проходит и минуты, как я уже полностью в костюме Евы стою перед Сверром, прикрывая руками стратегические местами.

– Ненавижу тебя, – бурчу, а сама стыдливо отвожу глаза.

– Я тебя тоже люблю, – шепчет и вдруг берет и подходит ко мне.

Мамочка… Неужели он собирается… А что он, действительно, собирается сделать?!

– Что ты делаешь? – хриплю, сглатывая вязкую слюну.

Сверр улыбается как-то уж слишком обольстительно. Или это у меня гормоны шалят? И почему в желудке вдруг так резко пусто стало? Белобрысый молчит, лишь наклоняется ниже, нависая своим громадным телом, не прикрытым ни единым кусочком ткани. Я же благодарю маму, что запретила мне когда-то отрезать волосы, теперь они хоть что-то у меня спереди закрывают от его наглого взора.

– Мама права, я тебе тоже запрещаю, – говорит он, а затем что-то достает из-за моей спины.

– Ч-что? – в шоке спрашиваю, совсем не понимаю сути разговора.