Невеста черного Медведя

— Ты видела только то, что хотела. И не больше. Она обычная ничем не интересная, я бы даже сказал, серая девушка, по мне так ещё и пустоголовая. Да, работящая, неленивая. Но при этом зависит от матери, характер не то чтобы мягкий, а, кажется, его совсем нет. Вот это и вызывает подозрения. Думаю, двуличная она, вспомнить хотя бы её ложь о ребёнке. Но я не могу идти против своей натуры. Я медведь, Лиза, сильнейший хищник. В моей природе защищать слабого и, неважно, девица-то или женщина в годах. Я понимаю, как всё выглядело со стороны, но в действительности, она ударилась — я помог. Я поступил бы так с любой женщиной, с ребёнком и слабым парнем. С каждым, кто слабее. Это заложено во мне с рождения. Но чтобы я этой девке куда-то там, на грудь смотрел. Да ни к чему мне это. Просто, неинтересно.

— Совсем? — я уже и сама сомневалась в том, что мне там привиделось.

— Совсем, — улыбнулся он. — Так же как и Крася, и любая другая девушка в этой деревне. Да я могу отметить, что та или иная красива, или смела, но это сопоставимо с тем, что пол деревянный и вода тёплая. Просто, как факт, который не цепляет чувства. Всё, что для меня действительно важно, лежит сейчас на моей груди и бесстыже соблазняет.

— Ничего подобного, — возмутилась я.

— Да-да, без мук совести соблазняешь: твой запах, взгляд, проказливые пальчики, что теребят мои волосы, ощущение твоего тепла. Но главное, ты сидишь на моём бедре, и я чувствую нежные складочки…

— Хватит! Я поняла, что ты там чувствуешь, — смутившись, поспешила я прикрыть ему рот. Ответом мне был громкий раскатистый смех.

Опустив голову, я закрыла глаза, и позволила ему делать с моим телом всё, что только вздумается. Он нежно водил по коже мыльной тряпицей, больше лаская, чем действительно купая. Расслабленно вздохнув, я разомлела от удовольствия. Тряпку сменили мозолистые грубые ладони, я ощущала его прикосновения везде.

— Иоран, — мой шёпот разрушил тишину, царящую вокруг.

— Это сильнее меня, — простонал он. — Я не способен сопротивляться желанию.

— Но, — моё возражение потонуло в жарком поцелуе.

Помылись мы нескоро.

Очень нескоро.

Уже ночь на дворе была, и месяц в окно заглядывал, когда мы спешно тёрли друг другу спинки и ополаскивались в кадках из ковша.

Выходя из самой странной в моей жизни бане, мы натолкнулись во дворе на Малашку. Что бы ни говорил Иоран, а она нас явно поджидала. Одарив её колючим взглядом, обняла своего мужчину за талию. Его огромная рука тут же легла на мои хрупкие плечи и притянула ближе.

И ненавистная Малашка это видела.

Я редко к кому испытывала резко негативные чувства, даже Крася поначалу так не раздражала, но эта девка…

Было в ней что-то змеиное.

Нехорошее. Предчувствие тонким голоском говорило поостеречься.

Малашка проводила нас внимательным тяжёлым взглядом, только усиля мои подозрения.

В доме всё так же у печи восседала её пожилая мамаша.

— С лёгким паром, — радостно процедила она, — вижу полюбовники вы.

Услышав это, я аж споткнулась. Ничего себе заявление.

— Жена, — сухо произнёс Иоран. — И повторю ещё раз, если вы не поняли, хозяюшка, Лиза моя жена!

Бабка на секунду растерялась.

— Вот так сразу и жена?! — пробубнила она. — А с утра она ею, кажись, ещё не была.

— Была, и с утра была, и вечером была, — отмахнулся Иоран, — на стол собери, есть пора. Но если о моей женщине, узнает кто-то за пределами этого дома, я тебе, старая, и девке твоей лично язык отрежу. За жену мою головой отвечаешь, случится, что с ней, я твою печень выну.

Бабка слегка побледнела. Призадумалась. Кажись, дурой всё-таки не была.

— Конечно, воевода, — кивнула она, помолчав, — сейчас Малашка моя всё сделает. Сколько к ней хлопцев сваталось, да все не пригожи ни лицом, ни положением, ни состоянием. Ты бы присмотрелся всё же лучше, чем непутёвая твоя…

— Достаточно! — рявкнул медведь, и схватил бабку за шею, да так быстро, что я вздрогнула. Его рука медленно обросла мехом, превратившись в медвежью лапу. — Вы люди добро не понимаете. Только силу. Неужели ты меня не услышала, старуха? Или ума не хватает понять, о чём я тебе толкую? Я не сильно вдавался в ваши людские традиции, женщина, но у нас, у лесных, за такие речи можно и жизни лишиться. Ты поняла меня?! Мы уважаем старость, ценим мудрость. Но не надо злоупотреблять моей мягкостью и терпением. У всего есть предел.

Женщина слабо кивнула, но, думается, ничего она не поняла.

Скрипнула дверь. В дом следом за нами вошла Малашка. Всей этой сцены она не увидела. Поэтому, нагло стрельнув в моего перевертыша глазками, она, призывно виляя задом, отправилась накрывать на стол.

Я внутри кипела.

Чего нам в лесу не сиделось?!

Я уже согласна была, и ополоснуться в кустах с ведра и готовить на костре.

Чего жаловалась?

Глава 38

— Присаживайтесь, Иоран. Я очень старалась приготовить вкуснее для вас, — сладко залепетала эта змеюка, вызывая у меня злобные кишечные колики, или это от дневной баланды несварение.

— Я всеяден, — холодно ответил мой медведь, — мне безразлично, что есть.