Невеста Дьявола

У Асады были мои вещи, что оказалось очень предусмотрительно. Мы быстро оделись и умылись. А Адиль, будто часы, заявился ровно через десять минут. Он принес нас завтра – сладкий чай и лепешки.

Когда мы закончили, Адиль произнес:

— А теперь, Даша, расскажи нам все, что говорила наша мать.

ГЛАВА 33

Мой рассказ потряс мужчин до глубины души. Они знали, что за всеми преступлениями стола их родная мать, но никак не могли понять, а в чем, собственно, причина. Но то, что они услышали от меня… Им действительно было больно это слышать. Больно осознавать, что родной отец, который носил мать на руках и безумно любил своих детей, когда— то заставил Латифу выйти за него. И их любящий, ласковый дед мог так жестоко поступить со своей дочкой. Да, это просто не укладывалось в голове.

— С ней поступили несправедливо, — проговорил Адиль.

— Но это никак не оправдывает ее, — совершенно точно заметил Асад. Он крепче прижал меня к себе и поцеловал в макушку. Казалось, после всех тех испытаний, что выпали на нашу долю, он никогда меня не отпустит. Адиль сидел напротив и пристально смотрел на нас.

Несколько минут в палатке стояла чуть ли не гробовая тишина. Я не выдержала первой.

— И что дальше? – спросила тихо, — Что будет с Латифой?

Мужчины переглянулись. И мне их взгляды совершенно не понравились.

— Асад, — я приподнялась и посмотрела ему прямо в глаза, — что будет с Латифой? Мне не нравится ваше молчание.

Адиль тяжело вздохнул.

— Да ничего с ней не будет. Криминального, по крайней мере, — такая ремарка меня не очень воодушевила, — она все же наша мать. Была, есть и будет. И, как бы нам тяжело не было, как бы больно не было, мы все равно должны позаботиться о ней. Сначала хотели сдать ее в полицию, чтобы ее судили по закону, но не смогли. Да и отец просил не делать этого.

— Как он? – спросила я. Хотя понимала, что вопрос вообще не к месту.

Асад хмыкнул и сжал меня крепче.

— А ты как думаешь? – спросил он, — Его жена убила его сына, попыталась убить оставшихся детей и его самого. Подумай еще раз.

Его тон был злым, слова жестоки, но я понимала, что причина не я. Ведь это действительно был самый настоящий удар для всей семьи. Не знаю, как они оправятся после этого.

— Извини, — прошептала я, поцеловав его руку. Обычно мои руки целовал сам Асад. Но сейчас мне захотелось, чтобы это сделал он сам. – Но что все— таки будет с вашей мамой? Она должна понести хоть какое— то наказание. Разве нет?

Братья кивнули.

— Должна. Но она психически нездорова. И я не знаю, что повлияло на ее ментальное здоровье, — заговорил Адиль, — Может, то, что ее медленно, но верно ломали. А, может, у нее всегда были проблемы, а ранее замужество послужило катализатором. Ведь так долго она хранила в себе эту боль. Поэтому было решено, что она будет принудительно госпитализирована. Мы выберем для нее самую лучшую больницу, где ей окажут самый лучший уход. Мы поможем ей. Не бросим. Она, как я уже сказал, была и остается нашей мамой. Ведь она все эти годы была для нас идеальной мамой. Жаль, что это все оказалось лишь притворство.

Мы говорили около часа. Больше говорили мужчины, а я слушала. Они вдруг разоткровенничались: братья Каюм неожиданно решили вспомнить истории из детства. А мне было приятно, что они доверились мне. Я очень ценила, что мне решились довериться. И сейчас, глядя на этих сильных мужчин, я поняла, что они тоже могут быть уязвимыми. И эти мужчины оба мне дороги – один как любимый человек, другой как друг. И я ни за что не предам их доверие. Один раз я уже совершила подобную ошибку. И такого больше не повторится.

Еще целую неделю мы провели в пустыне. Скажу честно, мне даже понравилось проводить время здесь. Но задержались мы не потому, что я так решила, потому что хотела полюбоваться на пески, а потому что Асаду нужно было восстановиться. Мы не хотели рисковать. Решили, что когда он хотя бы сможет сидеть нормально, то вернемся домой. Но только где он теперь этот дом?

— О чем задумалась? – вдруг я почувствовала, как сильные и такие родные руки обняли меня и притянули к себе еще ближе. Хотя, казалось, будто между нами даже иголка упасть не сможет. Так близко мы были друг к другу.

— О доме, — тихо произнесла я и откинулась на спинку сиденья. Мы с Асадом устроились на заднем сиденье, а Адиль сел за руль. Мы покидали пустыню. Покидали место, которое перевернуло нашу жизнь на сто восемьдесят градусов. И как бы красиво тут не было, я все же больше не хотела возвращаться сюда. – Я теперь не знаю, где мой дом… Я не хочу возвращаться на Родину, но и здесь, в этой стране, не хочу оставаться. Уж слишком много всего неприятного произошло. И твоей вины тут нет!

Стоило добавить последнюю фразу. Ведь я уже знала этого мужчину. Он во всем, что со мной приключилось, винит только себя. А мне это не нужно.

Я схватила его за ворот рубашки и притянула к себе.