Невеста для босса

Руслан Эдуардович и не подумал заниматься такими глупостями, как одевание и остывание. В чем мама родила он караулил меня под дверью! В общем, второй раз я принимала душ очень быстро, потому что где-то вдалеке хлопнула дверь.

На кухню я явилась вместе с боссом, которому не дала даже побриться: после того, что мы только что вытворяли, предстать перед его бабушкой в одиночестве было ужасно неловко.

За завтраком я молчала, не смея взглянуть в глаза Розе Георгиевне. Конечно, я старалась не стонать и не кричать и вообще вести себя как можно тише во время утреннего… эм… утренней гимнастики. Но вдруг у бабушки босса слух как у рыси и она все слышала? Лишь изредка я бросала сердитые взгляды на Руслана Эдуардовича и натыкалась на ответный взгляд синих глаз, в которых плескалось веселье. Он вообще выглядел довольным, как слон после купания, словно то, что он натворил, его ни капли не смущало. Шутил и общался за двоих.

Роза Георгиевна уехала домой сразу после завтрака. На прощание она крепко обняла меня, пожелала нам счастья и скорее купить свадебное платье.

А вот меня домой никто не отпустил. Но не могу сказать, что я туда очень уж стремилась.

И у нас начались выходные, наполненные объятиями, поцелуями, тихим шепотом, совместным смехом по поводу и без – в общем, всем тем, чем обычно бывают наполнены дни безнадежно влюбленных людей, совершенно потерянных для общества. Мы даже не удосужились выйти за эти дни из дома ни разу. Ели то, что находили в холодильнике, не особо заботясь, что, собственно, за блюдо попалось под руку.

В конце воскресенья я уже не могла представить, что моя жизнь могла бы быть какой-то другой. Без того, чтобы просыпаться вместе, вместе завтракать, а потом – говорить, целоваться, заниматься любовью в самых неожиданных местах и снова говорить – узнавая, изучая, любя друг друга.

Это были настолько прекрасные дни, что я даже смирилась с пижамой в смайлики и розовыми тапочками. Теперь они уже казались мне ужасно милыми и смотрелись вполне естественно, а я запросто могла представить себя диснеевской принцессой. Только я была в тысячу раз счастливее, чем любая из диснеевских принцесс. И для этого мне не нужно было разговаривать с птичками и лесным зверьем. Да и с приготовлением яичницы я вроде неплохо справлялась сама, когда в холодильнике остались несъеденными одни яйца.

Но, когда воскресный день клонился к закату, мне пришлось собираться домой. Во-первых, потому, что как бы прекрасны ни были платья от Давыдовой, которые Руслан скупил не глядя, для офиса они были чересчур уж вечерними.

А во-вторых, на завтрашнее утро у меня была назначена встреча с самой Давыдовой. И к этому мне нужно было как следует подготовиться – перебрать свои наброски и найти самые приличные из них. Те, что не будет стыдно показать известному модельеру.

Глава 27

Маргарита Давыдова встретила меня буквально с распростертыми объятиями, что настораживало. Ну не должна знаменитость быть так рада визиту обычной девчонки, которая что-то там набросала на листках бумаги, что-то такое, чего она даже не видела.

Прежде чем обратиться к моим наброскам, Маргарита провела меня с экскурсией по студии. Было чертовски интересно окунуться в кухню, где рождаются шедевры. Закопаться в невероятные ткани, потрясающие пуговки и пряжки, невидимые молнии и прочие очаровательные мелочи, которые позволяют создать что-то особенное…

Конечно, мне с моей старенькой швейной машинкой до всего этого было как до Луны. И все же что-то мне подсказывало, что именно сейчас меня могут ждать перемены…

После экскурсии и дежурной чашечки кофе пришла пора показать свои работы мастеру.

Маргарита Давыдова разом посерьезнела, а может, это просто так казалось из-за того, что она надела очки в стильной оправе. И теперь медленно перебирала один за другим листочки.

Я наблюдала за ней, сжавшись в комок и почти не дыша. Как я ни убеждала себя, что нужно относиться ко всему проще (если и не понравится ей – что тут такого? – выслушаю замечания и в следующий раз придумаю что-нибудь лучше), не переживать не получалось.

Спустя целую вечность она отложила в сторону листки, и меня буквально затрясло от ядреного коктейля из страха и надежды.

– Знаешь, – сказала она мне, поправляя очки на переносице, – гораздо лучше, чем я предполагала. Для новичка, который никогда этому не учился, я бы сказала, даже отлично.

Я выдохнула и зарделась от удовольствия. Не каждый день твои работы хвалит настоящая знаменитость.

– Но, – добавила она тут же, еще до того, как я успела растечься по полу радостной розовой лужицей, – чувствуется отсутствие базы, необходимой подготовки.

Разумеется, чувствуется! У меня же нет ни того, ни другого!

– Вот, например, эти воланы… – Маргарита Давыдова протянула мне один из листков. – Если их сшить так, как здесь нарисовано, они не будут топорщиться симпатично, как на рисунке, а просто обвиснут. Конечно, можно выбрать ткань, которая лучше держит форму, но тогда пропадет весь эффект воздушности, который, насколько я понимаю, здесь и планировался.