Невеста для чудовища

Кстати, об этом. Я достала телефон, набрала в поисковике «Максим Дубовский» и стала листать фото. Снимки с пресс-конференций и встреч перемежались фотосессиями, но на всех Максим выглядел примерно одинаково — суровое, без намёка на улыбку, лицо. Хладнокровный, прямой взгляд, пронизывающий даже через экран. Взгляд убийцы. Он был похож на бритву, на острый клинок, которому всё равно, кого резать. Ледяная сталь, бесчувственная и равнодушная.

И при всём при этом, он был невыносимо, просто демонически, красив. Грубой, лишённой всякой поэзии красотой. Крупные черты лица, выразительные светлые глаза, твёрдый очерк губ. Очень высокий и физически развитый, на фотографиях он сильно выделялся среди рыхлых фигур других бизнесменов. Ему было всего 24 года, но выглядел он старше и значительнее. Язык не поворачивался назвать его «юношей» или «парнем», нет. Это был мужчина.

Я пролистала выдачу вниз, в поисках фотографий с девушками, но не нашла ни одной. Инстаграма у нашего миллиардера тоже не оказалось. Интересно. Может, фиктивная жена нужна ему, потому что… Ну… Потому что в настоящей он не нуждается, скажем так?

Подумав, я решила ознакомиться и с его биографией. Женат он не был. Детство провёл в детском доме. Каким-то образом очень быстро построил зонтичный бренд из сетей гостиниц, клубов, автомоек, пиццерий, ресторанов — а, да чего там только нет! Его деловая хватка поражала. Я всегда восхищалась тем, как вели дела мои родители, как принимали решения и выстраивали стратегии, но он… Дубовский был на голову выше их обоих. И в прямом, и в переносном смысле. Что закономерно отразилось на его состоянии — впервые в рейтинг Forbes Russia он попал через неделю после двадцатилетия.

Незаурядный человек, но… Что-то не давало мне покоя. Ведь новости, которые выдались по запросу его имени, содержали в себе порядочно черноты. Везде — на уровне слухов. Каких-то комментариев, формулировок вида «начата проверка». Ничего определённого, однако, заставляет задуматься.

Вдобавок, я не была тепличным цветочком. Прекрасно понимала, что настолько большие деньги в России липнут только к грязным рукам. Как парнишка без особых связей, без наследства и покровителей сумел с разгона влететь в бизнес? Куда загадочно исчезали все его конкуренты?

Вопросов было больше, чем ответов. Вздохнув, я свернула браузер и случайно перешла в галерею со своими снимками. С последнего фото во все 64 зуба счастливо улыбались мы с Ильёй, сидящие в гамаке под тенью раскидистого дерева. Я хмыкнула — до чего же яркий контраст с тем, что я чувствую сейчас.

Это был по-настоящему счастливый день, солнечный, посреди дождливого лета. Мы наконец-то помирились после серьёзной ссоры и выбрались вдвоём за город. На фото глаза Ильи казались карими, но я знала, что на самом деле они тёмно-зелёные, искрящиеся золотистыми бликами. На щеках играли задорные ямочки, брови вздёрнуты, на голове вечный беспорядок — само воплощение непосредственности. Нам никогда не было скучно вдвоём. Иногда было трудно. Даже невыносимо, если он принимался обижаться и не желал меня слушать. Но скучно — ни разу. Такой и должна быть настоящая любовь, я знаю. Пусть ей всего полгода.

И теперь мне говорят: «Знаешь, Злат, всё это неправда. Все твои чувства яйца выеденного не стоят. Давай-ка ты выбросишь их в мусорное ведро и будешь хорошей девочкой». Злость и смятение снова начали разрывать меня изнутри. Мне нужно было сделать выбор, при том, что никакого выбора-то и не было! Меня просто поставили перед фактом. Я чувствовала себя какой-то марионеткой, которую со всей силы дёрнули за верёвочку, и теперь она валяется неаккуратной кучкой, сжимая деревянные кулачки.

Чувствуя, что чем дальше думаю об этом, тем больше тону, я встряхнулась. Нет, нельзя встречать такое в одиночестве, надо срочно найти свободные уши и излить свои горести. А может, даже услышать толковый совет.

Кто поддержит в трудную минуту, как не лучшая подруга? С Лизой мы дружили чуть ли не с пелёнок, хотя более разных людей ещё поискать. Я — реалистка до мозга костей, порой слишком циничная и даже мрачноватая. Она — какой-то бесконечный заряд позитива и оптимизма, которая даже в самой чудовищной трагедии увидит повод для надежды. Мы были нужны друг другу в равной степени. Я не давала ей совершенно уж оторваться от земли, помогала решать насущные проблемы. А она снабжала меня радостью и вытаскивала из психологических ям. Мама смеялась, что не того человека назвали Златой — и то правда, златокудрой Лизаветте моё имя подошло бы куда больше, чем мне.

Я набрала её номер и стала ждать. Гудки неприятно отзывались в голове.

— Как дела? — завопила Лизка мне в ухо. — Ты куда пропала, мать?

— Пока не родила, — привычно ответила я. — И пока не пропала, но на пути к этому. Ты когда в город возвращаешься?

— Послезавтра. А что, соскучилась?

— Очень, — честно сказала я. Поколебалась и добавила: — Значит, ты как раз к моей свадьбе приедешь.

Судя по грохоту, Лизка уронила телефон на асфальт.

Спустя секунду в нём что-то зашуршало, и она совершенно спокойным голосом спросила: