Невеста для демона страсти (СИ)

— Немного, — руку Лиса я отпускать не спешила. — И насколько вольные нравы? Я что… я обязана с каждым твоим братом тут так… резвиться? — попробовала выяснить у своего недомужа.

— Ну откуда обязанности, Роуз, это просто отдых, — мягко улыбнулся мне Герлистэн. — А одежды — в мире воздуха это так несущественно. Здесь даже тела порой несущественны, ты же видишь. Так что это скорее игра в телесность, чем телесные игры. Хочешь — играй, не хочешь — лети куда-то еще…

— Играй, — зазвенело вокруг. — Играй, играй, играй! — сильфы (тоже уже прикрывшиеся видимостью одежд) окружили нас, настаивая на более близком знакомстве.

— В самом деле, Роззи, не стоит так сразу пугаться. Останься с девочками, пообщаетесь, — поддержал их Лис. — А братца я заберу. Ему тоже не помешает послушать то, что я собираюсь сказать Касавьену. Не целыми ж днями хвост в бассейне отращивать.

И они ушли, бросив меня среди сильф, а я несколько оторопело смотрела им вслед, отмечая, как фигура Редириана на ходу обрастает приличествующей сыттару длиннополой многослойной одеждой, и даже валик вокруг головы появляется.

ГЛАВА 13.

— Марго.

— Диана.

— Ребекка.

— Адель.

— Мари…

Они кружили вокруг — любопытные и веселые, развевая ветром мои одежды, норовя прикоснуться, погладить, засыпая вопросами. Кто я, откуда, о моей семье, о людях, которых я знала и не знала, о местах, в которых была и в которых никогда не бывала… Как-то незаметно одежды на мне осталось немного и они все же увлекли меня в бассейн. Правда, теперь, когда мужчины ушли, я не слишком-то сильно сопротивлялась. Это было нескромно, но в целом весьма приятно.

Я, разумеется, тоже спрашивала. О том, на что хватало фантазии. Сильф Лиса среди них не было. Самой старшей из присутствующих было где-то за восемьдесят (считать годы она давно перестала). Жизнью своей они были вполне довольны (правда, старшая уже не помнила, где и как жила до того, как попала в долину). О прошлом не слишком скучали (хотя — скучали ведь, иначе откуда вопросы). О сыттарах говорили немного. Я узнала, что Ридириан — веселый, Ландалиан — строгий, Касавьен — серьезный, Герлистэн — насмешливый. С последним спорить было бы трудно, так что пришлось и остальное принять на веру.

Вообще, вопросы им задавать было сложно. Вот веселиться, дурачиться — это да. Они легко и естественно приняли меня в свой круг и вели себя так, будто всю жизнь меня знали. А вот нить беседы… возникало чувство, что они просто не могут долго удерживать внимание на чем-то одном, оно порхало у них, словно бабочка, от предмета к предмету. Для них было естественно задать вопрос и потерять интерес к ответу. Видимо, это усиливалось с возрастом, но я пока не очень разобралась, кто здесь кого старше, их было слишком много, они мелькали — кто-то неожиданно покидал нас, растворяясь в воздухе или уносясь куда-то ввысь, кто-то столь же неожиданно появлялся и включался в веселье. Не здороваясь, не прощаясь, они кружили по долине, легкомысленные и беззаботные, словно дети. Будто став сильфами они не только перестали взрослеть, но действительно откатились назад, в некое подобие счастливого детства, правда, судя по тому, что я видела — обильно сдобренного эротикой.

Из бассейна они утянули меня в воздух. Летать самой было мне в новинку, и потому немного страшно. Все же летала я в своей жизни только однажды, причем — крепко держа Лиса за руку. Но новые подружки, смеясь и весело щебеча, дали мне несколько уроков, а затем устроили веселую игру в догонялки. И у меня просто времени не осталось переживать о том, чего я не могу, боюсь и не умею. Надо было убегать, а потом, наоборот, ловить, совершая вслед за сильфами, умопомрачительные виражи и кульбиты.

Через какое-то время, полностью выдохшись, я сидела у края бассейна и уже просто наблюдала за их беззаботными играми. И тогда появилась она. Та самая сильфа, Анабель.

— Развлекаешься, значит? Решила меня не слушать? — укорила тихо, опустившись рядом. — Променяешь жизнь на лживые речи и воздушные крылышки?

И так не вязалась ее серьезность с всеобщей веселостью.

— Даже если и так — что тебе с того за печаль?

— Мне? Мне нет печали, я сильфа, — она опустила в воду изящную ножку в полупрозрачной шелковой туфельке и резко качнула ей, поднимая фонтанчик брызг. — Свою первую жертву я убила уже давно, а последнюю убью еще не скоро. Впрочем, можно и не убивать, а просто тянуть у них жизненные силы — долго-долго-долго… Правда, в конце они все равно умирают. Но с этим что уж поделать, верно? — она вновь качнула ножкой, устроив всплеск, и улыбнулась мне светло и безмятежно.

— Погоди, какие убийства, какие жертвы? — мгновенно напряглась я. О подобном речи не шло и близко. — Разве сильфы… убийцы? — на этом слове горло перехватило. Вновь вспомнился Лис с ледяным копьем в руке, и тело, грузно падающее на ступени…