Невеста для фейри. Зеркало Оберона

— Велю банши обыскать лабиринт. Мы должны докопаться до истины.

Но не успел король отдать приказ о поисках, как его пропажа неожиданно явилась перед изумленной публикой в вихре золотистых искр.

ГЛАВА 68

ГЛАВА 68

Эйлин

Толпа фейри из обоих дворов, стайка выбывших участниц в стороне и… встревоженный Оберон? Да ладно! Вот это сюрприз! Неужели ему не все равно, на которой из нас жениться? Когда это он стал проявлять к отбору интерес? Кто тут у нас главный женоненавистник? Кто недавно утверждал, что идет под венец лишь ради власти? Что с удовольствием остался бы холостяком?

Но по-настоящему вкусной эмоцией для меня было изумление Дары, которое быстро переросло в гнев. Мне доставило колоссальное удовольствие видеть это превращение на ее лице. Что, не ждала, дорогуша? А я здесь!

Теперь дело за малым: доказать, что кубок эта стерва отобрала у меня. Но вот будет ли меня слушать его фейское величество, большой вопрос. Гляжу мой потенциальный муж еще полнехонек сюрпризов. Я приблизилась к королю и поклонилась:

— Простите за то, что заставила ждать, Ваше Величество.

— Встань дева — милостиво прозвучало в ответ — Поскольку все участницы в сборе, мы можем подвести итоги испытания.

Блестящий карие глаза Дары забегали, она нервно облизнула недовольно сжатые губы и попыталась улыбнуться, но вместо улыбки вышел оскал.

Мерфи почти плакала, с обидой глядя на всех вокруг.

Я же пока ожидала дальнейшего развития событий. Постою, послушаю, дам высказаться и обозначить позицию другим, а потом и сама вставлю словечко. Тем временем Оберон продолжал теперь уже бесполезное шоу:

— Мерфи, ты пришла с пустыми руками. Почему?

— Я добралась до центра лабиринта, Ваше Величество, но проход на моих глазах зарос, мерзкий плющ не пустил меня! Я пыталась пробраться внутрь, расчищая себе проход, после этого стены стали смыкаться. Я едва успела выбраться.

— Дара, ты пришла с кубком. Скажи, какого цвета была скатерть на столе, где ты взяла его?

— Синяя — с улыбкой ответила моя соперница.

То, что она дала верный ответ, только подтверждало, что у моей соперницы был покровитель среди высших сидхе и это заставило меня слегка занервничать. Я будто случайно бросила взгляд на отца, тот моргнул в ответ, словно поняв мои опасения. Тем временем Оберон подошел ко мне и задал тот же вопрос, что и Мерфи:

— Эйлин, ты пришла с пустыми руками. Почему?

— Потому что Дара напала на меня с ножом, поранила, чтобы плющ учуял мою кровь и осушил меня. Она силой забрала кубок, который добыла я.

— Ох, Эйлин, бедняжка, не веди себя так вызывающе! Нужно уметь проигрывать с достоинством. Я так уважала тебя за сдержанность, не заставляй меня разочаровываться в тебе — медовым голосом пропела брюнетка.

Оберон окинул нас обеих заинтересованным взглядом:

— Итак, я вижу, что одна из вас лжет. Более того, я даже знаю которая, но как король я обязан следовать древним законам. В спорных случаях мы всегда устраиваем суд. Если солгавшая хочет смягчения наказания, пусть признается в содеянном сейчас.

— Я не лгала. Кубок я добыла сама, без посторонней помощи, ничего ни у кого не отнимала, и ножа у меня не было! — продолжала упрямиться Дара.

— Мне не в чем признаваться. Я рассказала все, как было, — в свою очередь, ответила я.

— Клянетесь ли вы, что сказали правду?

— Клянусь! — хором ответили мы с Дарой.

— Что ж, раз лгунья упорствует, я по древней традиции призываю в качестве судий боглов*.

(*Боглы — гоблины, злобные, но справедливые. Порядочных людей не трогают, привязываются только к виноватым: убийцам, клятвопреступникам, тем, кто обманывает вдов и сирот. Доводят жертву до смерти или сумасшествия. Прогнать физическим воздействием невозможно. "Я не плоть, не кость и не кровь, ты мне ничего не сделаешь" — таков обычный ответ таких существ на попытку выстрелить в них или швырнуть любым предметом. Выглядят, как темные фигуры).

Перед Обероном немедленно соткались из воздуха три молчаливые темные фигуры. Притом они не были в черных одеяниях, они словно сами представляли собой сгустки холодной, непроницаемой тьмы и поклонились королю, который неспешно произнес:

— Я прошу вашего суда. Которая из этих двух женщин достойна наказания за грабеж, пролитую кровь и лживую клятву?

Когда боглы подлетели ближе, меня посетил страх, что и они предусмотрительно подкуплены. Но сгустки тьмы, очертаниями, отдаленно напоминавшие человеческие фигуры, облетели вокруг и голосами, от которых по телу бежали мурашки, вынесли вердикт: