Невеста для министра обороны

-Несносная капризная девчонка. Зачем этот старый идиот только припахал тебя к этому. – словно разговаривая сам с собой, произнёс сводный брат. – Будешь мандарин?

Неизвестно откуда в руках Фауста появился оранжевый фрукт. Я недоумённо посмотрела на протянутое угощение. Мы ели их только в новый год, никак не раньше. А до него ещё целая неделя.

-Спасибо. – отказываться я не стала, забрала цитрус, и начала его ковырять.

Перед нами стояла лысая ёлка, которую один из папиных подельников, как их называл Фауст, притащил ещё вчера. Она не очень нарядная, зато наша. Я пока не успела её нарядить, но обязательно справлюсь к новому году. Если только меня снова не отправят на сложные задания.

Через полгода мы переехали в хороший красивый дом на окраине города. Сюда папа водил женщин и подельников. С первыми вытворял всякие непотребства, ради которых выгонял меня погулять порой очень на долго. Со вторыми обсуждал дела. И тут уже я обязана была присутствовать, потому что в делах всегда участвовала.

Я не любила воровать, тем более что Фауст постоянно меня унижал за это, и глумился. Хоть отец его и избивал иногда, сводный брат не прекращал гнуть свою линию, что мне в банде не место. Он постоянно внушал мне, что никто, звать меня никак, я здесь не нужна, и лучше бы мне исчезнуть так, чтобы меня никто никогда не нашёл. Мне казалось, что он меня ненавидит.

Он был недоволен всеми моими успехами и большими грабежами. Всегда, когда я срывала куш в каких-нибудь государственных хранилищах, Фауст загорался всё сильнее. Он кричал на папу, что я не должна этим заниматься. В закрытых комнатах я слышала звуки ударов, после чего брат с отцом выходили потрёпанные и побитые. Я всё больше понимала, что мне и правда тут не место. И случилось то, из-за чего в итоге мне пришлось бежать, а вскоре и вообще забыть…

Чтобы вспомнить теперь.

Глава 14.1

Из горящих обломков обрушившегося здания вышел министр обороны, пригибаясь, и закрывая собой бессознательную девушку. Иронично, но этой девушкой была я. Мне бы хотелось посмотреть на всё со стороны, оценить красоту и эпичность происходящего. Но сейчас я не могла воспринимать это как кошмар наяву.

Нас с Фаустом закрывал его пылающий щит. Но даже несмотря на это, на мужчине были следы ран. Дейран сильными руками прижимал меня к себе, будто боялся уронить. Шёл с непроницаемым каменным лицом, застывшим, как у статуи.

Тут появился и Сакрахар, который шёл навстречу. Весь в крови. Злой, но решительный. У меня всё ещё звенело в ушах, поэтому я как в дурном сне смотрела на канцлера сквозь пелену и не слышала ни слова из его речи.

Краем глаза заметила труп, совсем рядом с нами. В нём я отстранённо узнала ту самую светловолосую девушку, которая заманила меня в ловушку. Хотелось что-то сказать, чтобы на неё обратили внимание, но из горла вместе с кровью вырвался тяжёлый хрип.

Руки, держащие меня, дрогнули, а затем прижали ещё сильнее. Я сплюнула кровавый сгусток вместе с целым зубом. Сознание начало понемногу возвращаться, хоть вокруг всё и качалось.

-Где ми... м… Миранда…? – эти слова мне дались с неимоверным трудом. И судя по неимоверной тревоге на лице Фауста, он это заметил. Я пальцами судорожно вцепилась в его одежду, почему-то опасаясь, что меня сейчас действительно выкинут на пол. Какое безумие. И, кажется, я правда начала сходить с ума после этого взрыва. Почему же до сих пор всё так качается?

-Ей нужно поспать. – мороз по коже пробежался от этих слов Сакрахара. А затем и от касания чёрной магии. Такого «засыпания», которое использует Кровавый канцлер, мне даже в контуженном состоянии не надо.

-Не смей! – это был определённо рык Фауста, который очень резко отступил назад, ударяя огнём по тьме Сакрахара. Канцлеру это не понравилось, но уже в следующее мгновение его выражение лица сменилось на оторопь.

К нам бежала миссис Гекли. Я тоже её заметила, и радость в груди оказалось настолько сильной, что даже облегчённый вздох дался без боли в рёбрах.

-Вы как выбрались из комнаты? – поражённо спросил Теффан.

Миранда проигнорировала канцлера, словно его и вовсе не было. Она подбежала ко мне, и протянула руки, чтобы помочь, но и для неё нашлось нечленораздельное рычание в словаре министра.

-Я сам отнесу её к медикам. Все прочь! – эту интонацию я узнала. Он в детстве каждый раз был таким злым, когда меня приносили побитую из карцера или с неудачного дела. Я всегда думала, что он злится на то, какая я криворукая и нерасторопная. Сейчас мне казалось, что он очень волнуется за меня…

-Но послушайте… - начала было миссис Гекли, но её тут же грубо прервали.

-Я сказал – прочь! Что непонятного!? – пламя полыхнуло, беря нас с министром в круг. Я бы и хотела возразить, и попросить не орать на мою напарницу, но заметив, как даже Сакрахар послушно отошёл, решила промолчать. Тем более что слова давались с большим трудом.