Замок Фракптон, объявленный моей личной резиденцией, возвышался между Чёрными Горами и Краем Озёр. Поселение представляло собой небольшой городок, отрезанный от всего мира дремучими лесами.
Это был уединённый и дикий, даже по меркам Фиара, край. Вместо каменных построек, характерных для остальной части страны, здесь всё чаще встречались бревенчатые хижины.
Путь туда не казался ни приятным, ни легким. Дорогу то и дело пересекали быстрые потоки, перебираться через которые приходилось с величайшей осторожностью. Могучая стена леса доходила до берегов рек, ветви густых деревьев свешивались к воде, бросая темные тени. Прохладные испарения ручьев и ключей непрерывно висели в воздухе, влажность была пронизывающей, сколько не кутайся в плащ. Нерушимая тишина действовала на нервы, как и постоянный сумрак.
Ноги ратников легко ступали по почве, усыпанной валежником.
Я, отбросив полог паланкина, в котором вынуждена была путешествовать, получила возможность сколько душе угодно любоваться разноцветным лиственным океаном, отливающим всеми оттенками: от яркой зелени до багряного пурпура — богатейшая гамма красок.
Поселение Фракптон с одной стороны окаймляло озеро, с другой — скалы, покрытые высокими деревьями. Два небольших корабля, словно две востроносые осы, застыли над гладкой, как зеркальная поверхность, водой. Между ними мягко покачивалось множество лодок и несколько барж.
Домики, выстроившиеся на берегу, выглядели небольшими, но добротными. Люди здесь жили хозяйственные, это было ясно с первого взгляда.
Я въехала в город под оглушительные фанфары. Над маленьким храмом на городской площади звенели колокола, гремели трубы. Окна домов на центральной площади расцветили флагами и яркими вымпелами. Мостовую под ногами усыпали розовыми лепестками, лишь Двуликие знают откуда взявшиеся в такое время года.
Отцы-основатели городка вышли навстречу, неся на подносе хлеб, соль, чашу с вином и ключи.
Мэр зачитал приветственную речь.
Из-за плеча главы города выглядывало всё здешнее высшее общество: члены городского совета, судьи, святые отцы, их жёны, дочери, матери, сёстры.
— Это королевские гербы, — шептался кто-то в толпе. — Видите? Видите?..
— Жители Фракптона! — зычным голосом прокричал капитан моей стражи. — Мне выпала высочайшая честь представить вам её величество, милостью Двуликих королеву Фиара — Одиффэ Дик*Кар*Стал!
Улицу наполнили приветственные крики. Лишь охрана в золотых плащах безмолвно стояла рядом со мной, напоминая статуи. Шлемы скрывали лица, ветер трепал одеяние и казалось, в этих мужчинах нет ничего живого — олицетворение безликого закона, в любой момент готового карать за ослушание.
— Рада приветствовать вас, мои подданные, — приветливо кивнула я собравшимся. — Я знаю, этот край далёк от столицы и тех благ, что она несёт с собой, поэтому я привезла для вас множество припасов.
Я сделала знак своим людям, и они вынесли вперёд ящики и корзины с мясом, фруктами, овощами, экзотичной для здешних мест выпечкой.
— Какая роскошь! Какое изобилие! — раздались радостные крики.
— Как нам благодарить вас, ваша милость? — заискивающе улыбнулся мэр.
— Выражения благодарности на ваших лицах более, чем достаточно, — заверила я его.
Из толпы выдвинулся высокий мужчина. Его белоснежные волосы, забранные в хвост, заставили меня вздрогнуть, возрождая в памяти покойного Заколара. Те же льдистые серые глаза, та же манера сжимать губы. Только возраст, в отличии от мага с волшебной кровью в жилах, не прошёл бесследно — мужчине на вид было никак не меньше пятидесяти.
— Ваше величество, позвольте представиться: я Эмар Рикли, третейский судья. Это огромная честь для нашего города стать резиденцией самой королевы.
Скользя глазами по толпе, я встретилась взглядом с молодой женщиной, отчего то очень напомнившей мне Сиэллу — тот же лёгкий, светлый силуэт.
— Марайя Фатая, — представил мне девушку маэстро Рикли, — жена достопочтенного Джеара Фатая, мэра Фракптона.
Я милостиво протянула незнакомке руку для поцелуя и её губы оставили на ней легкий след прикосновения.
— А это, как вы и сами могли догадаться, ваше величество, мэр, Джеар Фатай.
Первое лицо в городе выглядело до тошноты заурядно: толстяк с вислыми щеками и хитрыми, бегающими глазками, заплывшими, как у свиньи.
— Окажите милость, ваше величество, — мягким, чувственным голосом проговорила Марайя, — сегодня вечером мы хотели бы устроить ужин в вашу честь. Конечно, это застолье, скромное, с узким кругом лиц, никак не может конкурировать с пышными столичными приёмами, к которым вы привыкли. Но мы были бы счастливы узнать, что вы готовы преломить с нами хлеб.
«Надеюсь, меня не отравят в первый же вечер», — мелькнула в голове шальная мысль.
Вслух я сказала:
— С радостью.