Невеста для отца-одиночки (ЛП)

— Ну что он сказал? — спрашивает меня Рита.

— Я собираюсь встретиться с ними, — говорю я. — И хочу, чтобы на встречу ты пошла со мной, Рита.

— Я? — спрашивает она, указывая на себя.

— Да, — говорю я, кивая. — Возможно, увидев нас вместе... они прислушаются к голосу разума и оставят нас в покое. Я очень на это надеюсь.

— Никакого давления на меня или что-то в этом роде, — говорит она, нервно смеясь.

— Просто будь сама собой, — улыбаюсь я. — Познакомившись с тобой и узнав какая ты, думаю, они будут гораздо меньше беспокоиться о том, что я воспитываю Элси.

— А что, если... — говорит она, — они заподозрят, что наш брак не настоящий?

Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что Анна или Элси не услышат нас.

— Ну, вообще-то наш брак был подтвержден и не один раз, — говорю я, игриво шевеля бровями. — Так чем же он не настоящий?

Она шлепает меня по руке.

— Перестань, Дикон, ты знаешь, что я имею в виду.

Я пожимаю плечами.

— Тебе не обязательно идти со мной, но думаю, будет лучше, если ты все же пойдешь. Через десять минут мне нужно встретиться с клиентом и сделать ему татуировку, но я позвоню родителям Стейси и предупрежу, что после того, как закончу, приду к ним с Элси. Дай мне знать, когда примешь решение.

— Хорошо, — говорит она. — Прости, я просто немного нервничаю.

***

Я вытатуировал чертовски громадного феникса на спине Сантьяго. Потребовалось более четырех часов, чтобы сделать черно-белый контур. И потребуется еще несколько сеансов, чтобы теперь все это раскрасить.

— Спасибо, чувак, — говорит Сантьяго, оглядываясь через плечо и любуясь работой в зеркале. — Эта татуировка будет просто ох*енной.

— Точняк, черт возьми, — говорю я, глядя на свою работу. Линии почти идеальны, серьезно, это одна из лучших моих работ, которые я когда-либо делал. Я уже могу себе представить, как это будет выглядеть, когда она будет полностью заполнена цветом. Ярко-оранжевый, несколько насыщенных оттенков фиолетового, должно получиться нечто совершенно потрясающее.

Сантьяго дает мне кучу денег, включая щедрые чаевые, и я планирую, что он вернется на следующей неделе, чтобы начать раскраску.

Как только он уходит, я направляюсь в дом и обнаруживаю Риту и Элси сидящих рядом.

— Смотри, — говорит она. — Я нарисовала тебя и Риту, плавающими с трубками под водой, и я использовала все свои маркеры, чтобы раскрасить рыбок.

— Мило, — говорю я, глядя на рисунок.

Рисунки Элси, наконец, начинают выглядеть как реальные вещи, которые она пытается нарисовать. Если она улучшит свои навыки рисования, я смогу помочь ей начать свой тату-бизнес. Я смеюсь, думая об этом.

— Действительно хорошо получилось, — говорю я, рассматривая рисунок и не упуская все мелкие детали. — Но сейчас пришло время навестить дедушку и бабушку, — говорю я.

Элси дуется, а Рита смотрит на меня с похожим выражением на лице.

— Элси, — говорю я. — Не делай так, они же твои бабушка и дедушка.

— Они странные, — говорит она.

— Я тоже странный, — говорю я, улыбаясь.

— Нет, — говорит она. — Ты по-хорошему странный, а они — плохие. В прошлый раз они заставили меня надеть реально дурацкую одежду, накрасили и...

— Знаю, — говорю я, вспоминая, с чего все это началось. — Я буду все время с тобой, так что ты не останешься с ними наедине.

— Я не хочу к ним, — говорит она, начиная плакать.

Рита обнимает ее и говорит:

— Эй, Элси, ну чего ты? Не вешай нос. Я тоже поеду с вами. Мы пойдем все вместе, так что все будет хорошо.

Она перестает плакать и смотрит на нас.

— А вы мне купите по дороге домой мороженое?

— Конечно, — говорю я. — Договорились. Я подкуплю тебя мороженым. Просто постарайся быть милой с дедушкой и бабушкой, хорошо?

— Ладно.

***

Так как нас трое, мы берем машину Риты, которая теперь отремонтирована и на ходу. Я также понимаю, что приезд на машине, а не на байке будет выглядеть немного лучше для родителей Стейси.

Мы подъезжаем к их дому и паркуемся на улице вместо того, чтобы заехать на подъездную дорожку.

— Они знают, что я приду, верно? — спрашивает Рита.

— Да, — говорю я. — Они могут быть... неприятными. Но не принимай это на свой счет, если они выкинут что-то этакое.

Рита вздыхает:

— Дикон, почему ты не сказал мне об этом до того, как мы сюда приехали?

— Я боялся, что ты не поедешь с нами, если я тебе скажу.

— Тебя бесит то, что они неприятные? — спрашивает Элси, вклинивая между нами голову.

— Да, отчасти, — говорю я. — Но не говори бабушке и дедушке, что я это сказал, ладно?

— Ладно, — говорит она.

Мы все вместе подходим к входной двери, и я разрешаю Элси позвонить в звонок. Ей нравится звонить в дверь.

Дверь открывается, и я вижу Майкла, отца Стейси.

— Шерил, — кричит он. — Они здесь!

— Входите же! — он говорит, жестом приглашая нас внутрь.

К нам спешит Шерил и смотрит на Элси.

— Она одета как мальчик.

Я стараюсь не закатывать глаза. Элси одета в шорты и футболку. Девушки тоже носят футболки; это же не 1950-е.

— Я не похожа на мальчика, — говорит Элси.

— Конечно нет! — говорит Шерил. — Твой отец просто одевает тебя как попало, это не твоя вина.

— Мне нравится эта одежда, — говорит Элси.

Я смотрю на Риту, надеясь прекратить это разговор.