Невеста для полковника (СИ)

Это был он. Солдат с таким странным именем Костя, но очень ему подходящим. Как кость в теле служит ему опорой и позволяет двигаться, так и Костя был похож на того, кто будет опорой в жизни. Хорошим мужем для кого-то.

— Я знаю, что ты здесь.

Конечно она здесь. Здесь ее дом. Больше она нигде не нужна.

— Я разговаривал с Абдулой, передал сорочку Фатиме.

Он поставил корзины прямо возле землянки, загораживая проход внутрь. Выпрямился, огляделся. Сати стояла всего в двух метрах от него, но морок работал исправно, заглушая звуки, запахи и скрывая того, кто хочет скрыться.

— Здесь сыр, который ты любишь.

Как он узнал? Она же ничего не говорила!

— Не переживай, ни у кого не украл, все купил, — вдруг сказал он, как будто она могла заподозрить его в краже.

Переведя взгляд на озеро, он долго всматривался в его гладь. Такой сильный, думала она, делая осторожный шаг к мужчине и протягивая руку к его щеке, которую она гладила в те моменты, когда его скручивала боль и он постоянно впадал в беспамятство.

— Я не понимаю причины, по которой ты так поступила.

Зато она понимала, и очень хорошо. Нельзя. Она остановила пальчик в сантиметре от его кожи. Нельзя портить ему жизнь. Ведьмы прокляты, не богом, нет, а людьми. И дьяволом, созданным воображением этих людей. А Костя слишком хороший, чтобы прокляли и его.

Мужчина дошел до берега и сел прямо на траву.

— Ты назвала себя ведьмой, Абдула назвал тебя так же. И я готов согласиться с вами обоими. Вполне возможно так оно и есть.

Вот видишь, ты все понимаешь, ты умный, с нежностью, которую она раньше испытывала только к матери, думала Сати, подходя и осторожно садясь рядом.

Он говорил какие-то правильные слова, что отзывались в душе приятным теплом, но не вдумывалась в их смысл, а просто слушала. Хотелось положить ему на плечо голову и смотреть на закат вместе с ним. Если бы это было возможно…

Он вдруг замолчал, словно вспомнил о чем-то важном. Потом вытащил сигарету и закурил. Вот чего она не любила, так это запах горелого табака. Не для того она его лечила, чтобы он губил себя этим. Осторожно капнула на тлеющую сигарету немного воды.

Костя посмотрел на сигарету, потерявшую свою функциональность, потом на небо, поднялся, отряхнулся, еще раз посмотрел в сторону землянки, которую не видел, и сказал:

— Я вернусь Сати. Мы не договорили.

После чего взяв под уздцы лошадь, ушел. Интересно, кто ему продал эту старую клячу?

Поблагодарив бога за помощь, переданную ей через Костю, она вытащила еду из корзины. На ее дне лежала сложенная в несколько раз ткань. Осторожно развернув ее, Сати с удивлением рассматривала потрясающей красоты рисунок на палантине. Восходящее солнце, парящие птицы, расцветшие чашечки цветов и девушка. На ткань упала слеза и тут же впиталась.

Варвара и Антон

Где-то в Подмосковье

Так получилось, что Варвара зашла тихо. Настолько тихо, что даже тренированный слух Громова не распознал девушку, нырнувшую в комнату на верхнем этаже, предназначенную для уединения с самим собой. Они с Федькой, пушистым белым котом из многочисленной свиты Варвары, ходили одинаково бесшумно. Этому способствовали как теплые лапки животного и теплые носки девушки, так и какое-то экологичное супер-современное высокотехнологичное покрытие полов, благодаря чему у этих двоих появилась мерзкая привычка пугать рабочий персонал, выскакиванием из-за угла. По правде говоря, выскакивал в основном Федька, но так как это был ее кот, обвиняли обоих.

Так случилось и сейчас. Первым прошмыгнул котяра, за ним в комнату вплыла Варвара, обнимая ладонями большую кружку с облепиховым чаем. Время было раннее, около пяти утра. Несмотря на то, что они вернулись из медового полумесяца только вчера вечером, она проснулась рано, и не обнаружив любимого мужа рядом, пошла его искать.

В кабинете Антона не оказалось, библиотека так же была пуста. Кухня, еще не наполненная ароматами завтрака, настаивала приятную загородную тишину. Ее бы в банки закатывать, да в городе продавать, миллионерами бы стали. Варвара хмыкнула себе под нос. Две с половиной недели назад она уже стала женой миллионера. Спустя несколько дней после свадьбы, когда они нежились под буржуйским солнцем лежа на белоснежном песке, ей впервые пришла в голову мысль о том, что вроде она должна чувствовать себя как-то по-другому. Или нет? Что изменилось? Как он изменился?

Практически никак. Никуда не делать его язвительность, все так же он подсознательно пытался решить все вопросы за всех. И лишь с ней он вел себя по-другому, словно до сих пор боялся ее потерять. Быть может, пройдет пара месяцев или даже пара лет, и он успокоится, как происходит практически в любой семье, когда быт сводит на нет весь флер первой любви. Ей хотелось верить, что у них все будет по другому. По крайней мере, книгами соответствующей тематики она тайно вооружилась.