Невеста для шейха

Дракс опустил ее на постель и, сбросив свой халат, склонился над ней. Она провела пальцами по напрягшимся мышцам его рук под шелковой гладкостью кожи, удивляясь их мужской силе. Его грудь просвечивала сквозь темный покров мягких волос, который, сужаясь книзу, заставил ее сердце подпрыгнуть и гулко забиться точно так же, как и сегодня утром, когда она увидела его возле бассейна. Тогда вода сбегала вдоль темной полосы на его груди и, проследив взглядом ее путь, она увидела, как могла видеть и сейчас, прямое доказательство его влечения к ней. Сади задрожала, потянувшись вперед, и крепко прижалась к нему.

Дракс наклонился, целуя ее губы, не зная, отчего этот поцелуй и эта женщина вызывают в нем такое волнение, что он ощущает его отголоски в кончиках своих пальцев. Целуя ее, он снимал с нее одежду и чувствовал, как легко она выскальзывает из нее прямо к нему в руки.

Даже сейчас ее губы касались его кожи, и все это уже было в ее фантазиях, подумала Сади, но в реальности ощущения были в сотню – нет, в тысячу раз острее. Она могла бы закрыть глаза, чтобы еще больше усилить их. Но она так хотела видеть его, так безумно хотела видеть его – движения его рук, выражение его лица.

Она наклонилась вперед, и ее волосы, закрыв лицо, скользили по его телу. Она касалась его так, как никто до нее, – страстно и в то же время нежно, словно все, что она сейчас делала, было новым для нее и она следовала скорее своему инстинкту, нежели опыту. Когда ее пальцы коснулись и обхватили его, Дракс почувствовал ее нерешительность. Сади взглянула на него, как бы ища поддержки, а затем он почувствовал, как вместе с уверенностью растет и ее желание. Она словно бы отчаянно хотела его, и прикосновения к нему доставляли ей бесконечное наслаждение и усиливали ее влечение к нему.

Восторг и удивление, светившиеся в ее глазах, делали воздух вокруг плотным настолько, что он почти мог ощущать его вкус – ничего подобного у него не было раньше. Или подобной ей… Может быть, он попал под влияние какого-нибудь магического заклинания, промелькнуло у него в голове. Он поймал губами ее руку и, целуя кончики пальцев, провел языком по ее мягкой ладони. Он видел, как напряглись ее соски и вздрогнул живот и из-под закрытых век блеснули слезы желания.

Он потянулся к ней, сжав руками ее бедра, и, приподняв, опустил с собой рядом. Когда его пальцы скользнули в мягкую влажную плоть, он почувствовал ее колебание.

– Я не… Я никогда… Должны ли мы… – прошептала Сади чуть хрипло.

– Должны ли мы что? – выдохнул Дракс, напряженный, уже с трудом сдерживающийся, готовый к вторжению и не терпящий промедления.

– Ну, ты знаешь… использовать кое-что… для безопасного секса и… – она почувствовала, как кровь прилила к ее лицу, – чтобы быть уверенной, что я… я имею в виду… извини, но я никогда этим прежде не занималась.

Боже, как он мог чувствовать такую злость и в то же время так хотеть ее? Отстранившись, он резко сел в постели.

– Что ты такое говоришь? Мы оба знаем, что это ложь, – сказал он жестко. – Ни одна женщина в твоем возрасте не может «никогда этим не заниматься», – передразнил он мягкую неуверенность ее голоса. – Я бы ни за что не поверил этому, если бы даже не видел собственными глазами, что ты позволила твоему любовнику так обращаться с тобой.

– Я ничего не позволяла этому наглецу! – воскликнула Сади, с трудом веря, что он мог с ней так разговаривать после всего, что между ними только что было. – Очевидно, ты просто не хочешь мне верить, – ее голос задрожал. – Он держал меня и не давал мне уйти. И он не мой любовник. И никогда им не был. И он сделал это, чтобы отомстить мне. Он сам мне это сказал.

Даже сейчас, слыша недоверие и неприязнь в голосе Дракса, видя это в его глазах, она не могла полностью понять то, что случилось. Как могло все так быстро измениться? Как может мужчина лечь с тобой в постель, а потом резко передумать? Он застрял на каком-то воображаемом мелком недостатке вместо того, чтобы быть честным в главном. Их неначавшаяся близость закончилась так внезапно, что ей нужно было время, чтобы это пережить. Если ее чувства и сознание страдали от полученной раны, то тело все еще желало удовлетворения.

Просто не могло быть так, как она говорит, думал Дракс. Это невозможно. Но было что-то в ее глазах, что заставило его смутиться. И его тело напоминало ему, как неуверенны и невинны были ее прикосновения. Невинны? После той близости с ним? Близость – да, но близость, наполненная желанием и страстью, близость, лишенная той ловкости и умения, что приходят с опытом, та близость, которая достигает самого сердца мужчины.

И не потому ли так наполнены и остры были его ощущения, раздирающие его на части жгучей смесью злости, отрицания того, что говорит ему сердце', и страха зайти слишком далеко в том, чего он не мог себе позволить…

Почему Дракс молчит? Почему он не скажет хоть что-нибудь, чтобы показать, что он слушает ее, действительно слушает?