Невеста Для Святого

– Да нет, мужик он конечно дородный, пузом двери открывает - засмеялся Богун - но вот росточком не вышел. Когда за стойкой стоит - одна макушка видна. Скамеечки себе подставляет.

Я допила квас и вытерла рот рушником.

– Так - по дороге на юг?

Богун как-то уклончиво отвел глаза.

– Только вот…

– Что?

– Неспокойно сейчас в том месте. Поговаривают, что разбойники объявились. Олдей сам жаловался, да без толку. До смерти пока не доходило, но раз в неделю обязательно кого-нибудь ограбят. Места у нас не слишком людные. До властей далеко, эльсы…, ну маги то есть - тоже нечасто заглядывают. Стражники тоже сюда не рвутся.

– А что ж так?

– В последнюю войну уж больно тут много трупов осталось лежать, по лесам да полям. Ну, поля мы с грехом пополам очистили. А вот в лесах…

– Ну и что? - хмыкнула я - мертвые не кусаются.

– Думаешь? - взгляд мужика стал неожиданно снисходительным. Словно он знал что-то, чего мне никогда не узнать.

– Погоди! Ты хочешь сказать, что по лесам бродят вурдалаки?!

– Вурдалаки или нет - врать не стану. Близко с ними не встречался.

– А что Кайк говорит? - поинтересовалась я (всё же служитель Ишев…, должен как-то отреагировать).

Богун насупился.

– Молитесь, говорит, и жертвуйте…

– Так - сказала я, поднимаясь из-за стола - ну ладно. Спасибо за хлеб, за квас. Мне пора.

– Побежишь своего догонять? - с добродушной усмешкой спросил Богун - Видать парень хорош, коли две девки за ним бегают.

"Девку" я бы ему простила, но - две! Дверь громыхнула с такой силой, что в сенях что-то жалобно тенькнуло, заскреблось по стене и с грохотом упало. Я выскочила во двор и направилась к калитке.

– Странно - подумалось мне - Богун живет на самом краю. Дальше только заброшенные дома - рассадник мелкой нечисти. А во дворе даже собаки нет.

Мой взгляд упал на рассохшуюся собачью будку. Рядом валялась ржавая цепь, один конец которой был прикреплен к будке, а второй… Второй конец был словно перекушен чьими-то зубами.

Я замедлила шаг, пытаясь сообразить. Потом махнула рукой и открыла калитку.

Только оказавшись распластанной на земле, я поняла что ошиблась, назвав Милёну худенькой и маленькой. Женщина сбила меня с ног и, не обратив никакого внимания, понеслась к дому.

– Богун! - закричала она визгливым голосом - Богун!

Хлопнула многострадальная дверь, и я осталась в гордом одиночестве. На голодный желудок падать гораздо приятнее. По крайней мере, в нем не булькает хлеб вперемешку с квасом - решила я, вставая и отряхиваясь. На этот раз я задержалась возле собачьей будки и рассмотрела цепь. Цепь и вправду была перекушена чьими-то крепчайшими зубками. Кто мог это сделать - я понятия не имела.

Пора было узнать, как дела у магички. Я уже закрывала за собой калитку, когда снова открылась дверь, и на крыльце появился Богун.

– Арса! - окликнул он.

– Что?

– Поговорить бы…

– О чем? - с неохотой спросила я. Предчувствие мне говорило, что речь не пойдет об Авере. Между тем, на улице творилось что-то невообразимое. Бабы как ошпаренные носились по улице, стучали соседкам в окна, кричали, хватали визжащих ребятишек и тащили по домам. В одно мгновенье деревня стихла. Только слышно было, как щелкают запоры на дверях и ставнях.

Я непонимающе огляделась, затем взглянула на спускающегося с крыльца одноногого.

– Твоя подруга ведь… ведьма? - подозрительно спокойным посторонним голосом спросил Богун.

ГЛАВА 7.

– Ну… ведьма - помедлив ответила я. Мало ли что.

– Как насчет - подзаработать перед дальней дорогой? - осведомился Богун.

Мне стало не по себе. С чего бы ему заботиться о наших с Илорой заработках? Наверняка что-то серьезное наклевывается. С другой стороны… деньги в дороге не помешают.

– Что за работа? - спросила я (льщу себе - деловым практичным тоном опытной наемницы).

– Вурдалак у нас объявился.

– Прям так - ни с того, ни с сего? - усомнилась я.

– Ну… были подозрения - Богун уставился на свою ногу - Да вот Милка прибежала. Говорит - бабы видели. И ребятишки…

– Он что - подъел кого? - поинтересовалась я.

– Да что ты! Иш с тобой! Однако долго ли до беды?

– Ну и где его видели?

– В заброшенных домах где-то бродит, гхолл, чтоб его!

– И сколько предлагаете?

Я не сомневалась, что при торге придется иметь дело не с Богуном, а со старостой. И не возникло у меня ощущения, что торг будет легким.

Богун с облегчением улыбнулся.

– Да будь я здоровым - сам бы пошел. Да вот одноногому на нежить охотиться - что зайцу на волка. Угораздило ж меня во цвете лет ноги лишиться…

– Да-да, ты говорил - ложки топором вырубал - кивнула я.

– Да нет - помрачнев ответил Богун - шутковал я. Лабак ногу оттяпал, ещё в те времена когда…

– Ладно, проехали. Так сколько?

– Из Мартына, старосты нашего - больше тридцати грабов не выжмешь. Он общинные деньги давно уже проел и пропил. Кажный год на сходке открывает сундучок свой - вот мол, честный я. А в нем больше тридцати монет редко бывает. Но я счас по избам пробегусь…, ну проковыляю, то есть. Видала как перепугались? По червонцу со двора - обещать могу.

– А сам-то - не боишься? У тебя дом ближе всех к нежилью.

– Я свое отбоялся - усмехнулся он - видела небось цепь?