Невеста для царя. Смотры невест в контексте политической культуры Московии XVI–XVII веков

В этом позднем, но замечательном рассказе затронуто много тем, которые прослеживались и ранее: исключение иностранных кандидатов из-за религии, горький опыт брачных союзов с иностранцами в прошлом (включая и упоминание Елены и Александра) и исторический прецедент – византийские смотры невест (Ставракий и Феофания (Феофано)) в 807 году – второй смотр невест в списке Тредголда).

Большинство источников сходятся на том, что женитьба Василия и Соломонии Сабуровой произошла 4 сентября 1505 года – возможно, вскоре после того, как Василий выбрал ее на смотре невест159. Согласно одному летописному источнику, «князь великий Василей Иванович помысли женитися и нача избирати княжьны и боярчины» (т. е. начал собирать на смотр княжон и боярышень)160. Местоположение этого упоминания о смотре невест в данной летописи указывает на то, что смотр был проведен не позднее августа 1505 года. Вместе с тем легко представить, что колоссальная работа по организации первого смотра невест могла потребовать нескольких недель и начаться в первых числах июня161.

Согласно Коллманн, семья невесты – Сабуровы – «была безопасным выбором для Василия III». Они не были, продолжает Коллманн, «достаточно сильны политически, чтобы угрожать балансу сил между родами Холмских, Захарьиных (Кошкиных), Булгаковых-Щенятевых, Оболенских и Челядниных». Несомненно, Сабуровы являлись старым боярским родом, но значительно утратили блеск со времен своего расцвета, пришедшегося на правление Василия I. Более того, Соломония происходила из той ветви рода Сабуровых, представители которой, согласно придворным обычаям, не имели боярского звания. Отец Соломонии, Юрий Константинович Сабуров, стал в 1509 году боярином, но его продвижение было, «видимо, почетным, а не наследственным». Таким образом, Коллманн права в своем предположении, что «женитьба великого князя Василия III на представительнице небоярской линии некрупного рода показала слом в традиции великих князей жениться на представительницах выдающихся боярских семей»162.

Более чем слом, выбор Василием III Соломонии установил «новый паттерн в свадебной политике». Согласно Коллманн, то был «первый раз, когда в жены Даниловичу предпочли избранницу из сравнительно невзрачного рода, а не из ведущей иностранной, удельной княжеской или боярской семьи»163. Эта мысль подтверждается статистическим анализом женитьб потомков Даниила Александровича, первого московского князя. На протяжении XIV, XV и XVI веков попеременно, в разных пропорциях и следуя разным трендам, использовались три источника невест, указанные Коллманн: «ведущая иностранная, удельная княжеская или боярская семья» (см. табл. 1.1)164. Безусловно, любимым источником невест и женихов для Даниловичей в XIV и XV веках были семьи удельных князей, затем иностранцев (особенно литовские Гедиминовичи), а на третьем месте – известные боярские кланы. В XVI веке браки с удельными княжнами полностью исчезли (вместе с самими удельными княжествами) и пустоту заполнил резкий скачок в количестве браков с русскими подданными.

Снижение числа браков с иностранцами произошло после свадьбы в 1495 году дочери Ивана III Елены Ивановны и Александра Литовского. Их случай настроил московский двор против дипломатических браков с иностранцами именно по тем причинам, которые обозначил Герберштейн: «чрезвычайные расходы», сопутствующие такому браку, а также риски и трудности, связанные с тем, что в жены берут девушку, «воспитанную в чужеземных обычаях и в иной вере». В следующем после 1495 года столетии было только четыре свадьбы с иностранцами: Евдокия и царевич Петр (1506), великий князь Василий III и Елена Глинская (1526), Иван IV и Мария/Кученей Черкасская (1561), Мария Владимировна Старицкая и Магнус, «король» Ливонии (1573). Но эти браки сложно квалифицировать как по-настоящему дипломатические. В каждом из этих случаев иностранный супруг или супруга переселялись в Московию, иногда задолго до женитьбы/замужества. Царевич Петр был крещеным царевичем-Чингизидом, который жил (а скорее удерживался в плену) в Московии еще до крещения и брака с дочерью Ивана III. Елена Глинская и члены ее семьи иммигрировали в Московию в 1508 году165. Мария/Кученей Черкасская была настоящей иностранной невестой, но ее семья уже утвердилась в Московии, где братья Марии служили при дворе Ивана IV. А Магнус, сын короля Датского Кристиана III, был вынужден править марионеточным Ливонским королевством в рамках большой схемы Ивана IV в игре на Балтике166.

Таблица 1.1. Паттерны династических браков в Московии: происхождение супругов в XIV–XVIII веках

Источник: Baumgarten N. de. G'en'ealogies des branches r'egnantes de Rurikides du XIII^e au XVI^e si`ecle. Rome, 1934. P. 10–35 (tables II–V).