Невеста для царя. Смотры невест в контексте политической культуры Московии XVI–XVII веков

приказал всем прославившимся своею красотою знатным девицам собраться у Артамона Сергеевича (изворотливого, как говорится в пословице, Артамона), управляющего Двором. Когда те все собрались, то царь потаенным ходом пришел к Артамону в дом и, спрятавшись в тайнике (откуда, однако, ему была видна комната, назначенная для женщин), тщательно рассматривал не только по отношению к одной внешности, но и по отношению к духовным качествам и поведению все это красивое, хотя и не воинственное женское войско, а когда они поодиночке проходили мимо того окошка, из которого он смотрел, то он заботливо вглядывался, сколько в каждой из них искусственной и природной красоты[224].

Наконец, два источника — отчет польского дипломата Рейнгольда Гейденштейна и особая русская хроника — предоставляют наиболее яркое и детальное описание происходившего в этих специальных «домах». Гейденштейн утверждает, что его отчет основан на сообщении «пленной дворянки, бывшей на том смотру» (каком именно, не сказано, но дата и контекст этого пассажа указывают на одну из последних женитьб Ивана IV, возможно на Марии Нагой в 1580 году). Согласно Гейденштейну,

издав указ, московский царь приказал боярам и дворянам, у которых были дочери или родственницы невесты, отличавшиеся красотой, привести их к нему в назначенный день. К этому дню уже раньше при дворце приготовляется для сей цели обширный и богатый дом, и в каждую комнату, имеющую 12 кроватей, определяется столько же девушек. Сам царь в сопровождении одного старика обходит все комнаты по порядку; войдя туда, он тотчас садится на заранее устроенный трон, а все девушки в красивой, богатой одежде, сильно желая понравиться государю и достичь такого счастия, по одиночке, по порядку становятся перед ним на колени и, бросив к ногам его платок, вышитый золотом и жемчугом, удаляются; царь выбирает ту, которая больше всех ему понравится, остальных же, одарив землею или казною, отпускает[225].

Этот рассказ почти дословно повторяется в русской хронике (летописчике), дошедшей до нас в копии второй половины XVIII века, хотя, согласно Сигурду Оттовичу Шмидту, она была собрана, вероятно, в третьей четвери XVII века из различных, не связанных между собой источников, восходящих к XVI веку[226]. Фрагмент о смотре невест стоит процитировать полностью: