- Не против? Но я вижу другое.
- Все было бы нормально, если бы кое-кто не вмешался и не донес! - выплюнул Арс, зло сверкнув глазами.
А Рохас проговорил:
- Приведите свидетелей.
Привели тех четверых асуров. Вид у них сейчас был далеко не такой вызывающе наглый. И повторили они слово в слово то, что сказали Гадесу:
- Девушка потерялась. Мы увидели ее на улице и хотели отвести в семью, а она не поняла, испугалась.
Амра просто поразилась, как это складно звучало. Прямо Робин Гуды! Как будто это не они загоняли её, словно стая волков! А дальше было еще лучше.
- Арс понял, что она его истинная. И мы...
- То есть, - с непонятной интонацией произнес Рохас и подался вперед. - Вы знали, кто она, и все равно стояли и смотрели?
Что-то неуловимо изменилось.
Повисло напряженное молчание. Густое и тяжелое, хоть ножом режь.
Дело мгновенно приняло совсем другой оборот. И вся четверка «свидетелей» замерла, глядя на судью.
А тот откинулся назад в своем кресле.
Пошли бесконечно секунды. Одна, другая, неизвестно ещесколько следующих. Судья смотрел перед собой и молчал. И тишина стояла в зале. Слышалось только потрескивание факелов и странный гул огня в жаровнях.
Амра несколько раз порывалась сказать, что это все неправда, они врут. Но каждый раз её порыв разбивался о напряженное молчание взрослых рядом. Как будто они знали что-то, чего не знала она. В конце концов ей стало обидно, она посмотрела на сидевшую в стороне Эриду, спрашивая мысленно:
«Почему?!».
А та неожиданно тепло ей улыбнулась. Как будто хотела сказать: «Все хорошо». Честно? Амра только еще больше смешалась и ничего не поняла.
Но в этот момент нарушилось молчание.:
- Все уже все сказали! Или ты ждешь, что скажет он? - выкрикнул Арс, обращаясь к судье, и показал на Гадеса. - Он заинтересован. Гадес отвечал за гостью и не уследил за ней. Он не скажет правды!
- Я хочу услышать еще одного свидетеля, - безэмоционально проговорил Рохас. - Пусть скажет сейчас или не говорит об этом никогда.
Арс глумливо усмехнулся и обвел взглядом зал.
- Ну? И где же ты видишь его? Думаешь, он посмеет здесь показаться?!
Он еще смеялся, когда в тишине раздались твердые шаги. Смех Арса перешел в злобное шипение, потому что в зале появился Ширас. Амра невольно ахнула, но тут же зажала себе рот ладонями. От волнения сердце заколотилось в горле.
Сейчас все впились взглядами в принца, а зале вполне ожидаемо поднялся гомон. Рохас поднял ладонь, гомон стих. Потом он спросил у Шираса:
- Ты имеешь что-то сказать, или просто так пришел?
***
***
- Да, имею, - прозвучал утвердительный ответ.
Ширас стоял в центре, не примыкая ни к какой группе. Он вообще сейчас казался здесь изгоем. Такой повзрослевший, обветренный и отчужденный.
- Ты подтверждаешь их слова? - Рохас показал на четверых свидетелей.
- Нет.
Пламя жаровен вспыхнуло ярче и зашипело, послышались громкие возгласы.
- Тихо, - коротко рыкнул Рохас и снова повернулся к нему. - Тогда расскажи нам, что ты видел.
- Он ничего не мог видеть! - выкрикнул Арс. - Он попытался сунуться, но опоздал. Я был первым!
Опять повисла звенящая тишина.
- Арс претендует на нее. Что ты на это скажешь? - спросил глава общины.
Выпад был грязный, но Ширас никак не отреагировал. Просто сказал:
- Пусть покажет руку.
Но Арс не шелохнулся, пока судья не приказал ему. Только после этого тот вытянул вперед левую руку.
- Не эту. Ту, которой ты хватал её, - негромко проговорил Ширас.
Тот прошипел какое-то ругательство и вытянул вперед правую руку. Ничего, рука как рука.
- Доволен? - выкрикнул он и уставился на принца.
Уже хотел убрать, но тут с его рукой стало твориться что-то странное. Она начала покрываться рубцами, а кое-где открылись раны. Мерзкие на вид, потому что бескровные. Они затягивались, но через время открывались снова
- Что, Арс, не справляется регенерация? - с усмешкой спросил принц. - Не знал, что у нее дар смерти?
И тут Амре стало нехорошо... Что ей теперь будет? В зале началось движение, вся эта толпа подалась вперед. А Ширас сказал:
- Он увидел ведьму и решил прибрать к рукам. И был так груб, что ей пришлось защищаться. А тут Смотрящий, стража. Понял, что его сейчас сволокут, и использовал последний шанс.