Невеста фараона (СИ)

Спутница Романова запнулась, и неловко плюхнулась на колено. Пребольно, судя по тому, как искривилось ее личико. Так он даже не оглянулся. Наверное, она все-таки его рабыня. Если бы парень отнесся так к свободной девушке, да еще к своей любовнице, тут бы все вокруг должны били как минимум неприятно изумиться. Но всем сбыло плевать на дурное обращение с девушкой. А вдруг она ударилась. Ну и вообще, как можно даже не поинтересоваться, не больно ли ей, не говоря уж о том, чтобы помочь подняться. Ну, и вообще, заботу проявить. У меня же внутри скрутился жгут из еле сдерживаемого гнева. В памяти всплывали одно за другим слова моего учителя господина Панеба:

«Рабы безвольны, обидеть их может каждый! И долг владельца их защищать. На то он и владелец! Тот же хозяин, кто обидит своего раба без всякой причины, а только лишь по своему дурному желанию – человек дурной и недостойный».

– Измайлова, за тобой должок! – проходя мимо и не оборачиваясь произнес Романов.

Да так громко и четко, что возобновившиеся было в аудитории разговоры снова стихли и все взгляды устремились на меня.

– Прежде чем другим напоминать об их долгах, вспомни о своем, – голос мой дрогнул, и я стиснула кулаки, чтобы он звучал ровно, – Тот, кто пренебрегает заботой о своей рабыне, не знает ни чести, ни совести!

Вокруг разлилась ошарашенная тишина. И я сразу же поняла, что виной тому я. Либо тут не принято тыкать хозяев носом в их обязанности, как щенков в сотворенную на полу лужицу, либо для Даши такое поведение было не характерным. А может и то, и другое вместе.

– Ничесе Дашка жжет! – прилетело с заднего ряда. Оттуда же понесся бодрый смех. В аудитории его подхватили, начали хихикать.

– Олеся! Кузина! Рабыней к Романову записалась?! – сверху же поинтересовались у той самой девчонки, которая теперь сверлила меня ненавидящим взглядом.

– Ты берега попутала, Измайлова?! – зашипела она змеей.

Ничего себе я защитила рабыню. Похоже приобрела первого в этом мире врага.

– Ты не рабыня? – нет, ну я же должна знать наверняка.

– Чего?! – девчонка прищурила глаза и вздернула подбородок.

Ладно, она не рабыня. Рабыни так себя не ведут. Даже те, которые на особом положении. Я вздохнула и улыбнулась ей:

– Прости, пожалуйста. Раз ты не рабыня, а наложница, то, конечно сама с ним разбирайся! И все же, если парню плевать, что рядом с ним упала девушка, стоит ли цепляться за такого парня?

Кузина побледнела. По тому какой ненавистью налились ее глаза, стало понятно, что с извинениями у меня ничего не вышло. Возможно, лучше мне не есть в этом институте в ближайшее время. Точно ведь попытается отравить.

– У тебя Измайлова третий глаз внезапно открылся? Ты чего такая дерзкая? – озадаченно поинтересовался Романов.

– Сели по местам!

Мы дружно посмотрели вниз. Там, за большим столом стоял мужчина в сером свитере и с таким строгим лицом, что стразу стало понятно – наш учитель. Я облегченно выдохнула.

– Оглядывайся, Измайлова почаще. Как бы по голове чего ни прилетело! – напоследок пожелала мне Олеся Кузина таким многообещающим шипением, что стало понятно, она лично проследит за тем, чтобы прилетало и почаще.

После чего все расселись. Наложница Романова, зыркнув на него недобро, спустилась вниз и затихла на втором ряду. Парни быстро рассосались кто-куда.

– Так… – учитель, которого в этом мире именовали профессор, окинул взглядом аудиторию, – Неужели даже режиссеры соблаговолили посетить мою лекцию? Похвально. Тем более, что в этом семестре я решительно настроен отказать вашему куратору и не стану ставить зачеты автоматом, потому что у кого-то там гениальный проект или конкурсная работа. Все уяснили? А теперь запишите тему. Социальная психология личности.

Я послушно открыла тетрадь и немного помедлив – все-таки хорошая бумага, жалко, записала то, что продиктовал профессор.

И очень скоро потеряла нить повествования. Вроде бы произносил он по большей части слова знакомые. Но вместе они звучали как что-то совершенно чужеродное моему сознанию. Люди в этом мире изучают такие странные материи.