Невеста фараона

Неша настояла, что на завтрак к Мутемуйе я должна была явиться при параде. Сначала меня долго мыли, потом втирали в кожу пахучие масла. Затем нацепили на меня парик такого размера, что я стала походить на модную куклу, у которой голова в пять раз больше туловища. Макияж я нанесла сама, потому что, глядя на лицо Неши с густо подведенными глазами и ртом, вымазанным ярко-красной помадой, я решила, что она в этом деле даже не любитель, а настоящий профан. Платье для такого важного мероприятия было выбрано узкое и ожидаемо белое.(Цветного аристократы не носили). На платье надели второе, прозрачное, с рукавами фонариками и бантом под грудью. Во всем этом великолепии я тут же вспотела. Неша заботливо потерла, а вернее облила меня пахучими маслами. И еще на парик целый бутылек вылила. Осталось только дождаться, когда это демонское масло просочится через волосы и стечет мне на лицо, плечи и шею. Меня заранее передернуло. К вечеру платье пропитается маслами и пожелтеет. И станет до того мерзким и липким, что избавление от него будет главной радостью вечера. Но до заката пока далеко. Сейчас раннее утро. И как там говорил один француз другому? «Вставайте граф, вас ждут великие дела»? Вот и мне предстояло что-то типа того.

До дворца матери царской я с комфортом доехала в носилках. Да не быстро, да жарко. Но зато не своими ногами, а на транспортном средстве аж в четыре человеческие силы. И да, вместо трусов на носильщиках опять были незабудки. Позади топали воины из моей охраны в количестве десяти человек. Я стала значимой персоной. Настоящая ИО губера важного региона. Только мигалки на тачке не хватает. Не удержавшись, я высунула из-под балдахина руку с опахалом на короткой ручке, которой пользовалась как веером и покрутив им, издала что-то похожее на сигнал сирены:

— Иу-иу-иу!

Ни мои носильщики, ни моя охрана никак не отреагировали. Что обидно. Если я сойду с ума, они даже не заметят. Хотя может им без разницы кому служить: госпоже или чокнутой госпоже.

Зато на подходе к садам женского дома меня узрел царь и побежал к моим носилкам примерно с тем же «иу-иу». Что сказать, муж и жена одна сатана. Он с разбегу запрыгнул в носилки, тут же обнял и пристроился рядом. Потом вспомнил об этикете, взял за руку и, заглянув в глаза, поприветствовал:

— Доброе утро, моя супруга!

— Доброе утро великий царь, да будешь ты жив, здрав и невредим.

Я посмотрела в его глаза, светившиеся радостью и доверием. На его по-детски пухлые губы и трогательные ямочки на костяшках пальцев. Во всем остальном из него постарались сделать копию взрослого: парик, белая длинная рубаха, золотые украшения. Как он бегает во всем этом тяжеленном статусном прикиде?

— Ты задумалась, сестра! Страшишься встречи с матушкой? Обещаю, я защищу тебя от всех, даже от нее!

Я невольно улыбнулась. Какой же он прекрасный ребенок. Пока еще чистый и непосредственный. Останется ли он таким к своему совершеннолетию, когда ему передадут трон? Вряд ли. Власть и вседозволенность развращают. И все же, я хотела верить, что этот добрый и веселый мальчик будет просыпаться во взрослом царе время от времени, заставляя его совершать хорошие и смелые поступки.

А еще я вдруг нашла ответ на вопрос, как должна поступить. Я взяла его ручку и проговорила, заглядывая в большие темно-карие глазищи:

— Послушай меня, Хеви. Ты ведь царь. Боги наделили тебя не только своей силой, но и своей мудростью. И потому я хочу поговорить с тобой как взрослый человек с равным. Я уверена, ты меня поймешь…

Через полчаса я вошла в малый зал дворца Мутемуйи. Мизансцена повторилась: меня усадили за низкий столик напротив такого же, за которым сидела мать царская. За ней стояло с два десятка вельмож разной степени старости. Из молодых только карлик Аменомусхет и Джи-Джи, но он всем своим видом демонстрировал непричастность. Очевидно, ждал момента, чтобы перекинуться в мой лагерь.

Нам подали воду в высоких бокалах из тонкого почти прозрачного камня. В воде плавали лепестки роз. Мефит я взяла с собой, она мирно дремала в сумке на поясе, а потому я решилась и сделала глоток. И заслужила одобрительные возгласы придворных. Что им мое доверие? Знают ли они о том, что во дворце назрел заговор? Мутемуйя растянула губы в напряженной улыбке. Она что-то заготовила, зуб даю.

— Возлюбленная сестра, — она тоже сделала жадный глоток из своего бокала. Походу она здорово нервничала.

Повисла пауза. Я сделала вид, что анализирую произнесенное приветствие. В общем, постаралась придать лицу умное выражение. Она оценила. Старцы вроде тоже. Мать царя поставила бокал на столик и продолжила в том же возвышенном тоне:

— Я обещала тебе дать совет в выборе мужа. И мне кажется, я нашла для тебя идеального кандидата. Он со всех сторон хорош: у него влиятельная семья, он умен, обучен, богат, силен, искушен и, что немаловажно, молод. А еще привлекателен. Как тебе?

Я улыбнулась:

— Звучит очень неплохо, матушка царя, да будете вы с сыном живы, здравы и невредимы.