Невеста фараона

Я и не заметила, что во внезапно наступившей тишине наш разговор стал общим достоянием. Похоже, коварный Джахути еще и усилил мой шепот, так что теперь он долетал до самых отдаленных уголков.

— Как интересно, — Осар, вернулся к человеческим размерам. Выглядел он не эпично, но все равно устрашающе, — Кажется, тебя не будут сегодня спасать.

Тот пожал плечами, опасливо покосился на него. Наверное, все никак не мог привыкнуть, что кое у кого кожа ненормально зеленая. И это потрясение никак не позволяло ему двигаться дальше. Он все поглядывал на необычного Осара и часто дышал через рот. Инпу, добряк, ободряюще похлопал его по плечу и шепнул что-то на ухо. Романов сглотнул, но не успокоился.

— Так что же должна узнать Даша, прежде чем решит рискнуть собой ради этого молодого воина? — поинтересовался за всех Джахути.

— Это личная информация, — я бросила невольный взгляд на тень бога. Она тянулась к моей тени устрашающе длинным клювом, словно желая вытащить из меня всю правду, как лягушку из-под коряги.

— Такое уж тут место, милая. Все личное перестает быть тайным, — усмехнулся Осар.

Я и до того была не совсем уверена, стоит ли заводить с Дашей этот разговор. А сейчас, когда на меня смотрят 42 бога всех Септов моей родины, да еще с сотню храмовых и городских покровителей, мне и вовсе затея показалась безобразной. Но все ждали от меня откровений. Даже Сашка перестал пялиться на Осара и перевел на меня свой ошалелый взгляд. Понимал ли он, что я собираюсь его убить?

— Не надо ничего говорить, — вдруг громко заявил Ахмес, — Этот воин упал в реку по моей вине. Значит, мне и исправлять. Я снова готов пройти суд, чтобы вернуть его в мир живых.

— Э?! — похоже Романову никто не объяснил, в чем суть происходящего. Он хлопал глазами, открывал и закрывал рот. И походил сейчас на рыбину, вытащенную рыбаками из сетей.

Осар же отрицательно покачал головой, а потом пояснил:

— Ты уже прошел суд и оправдан. Какой смысл проходить его еще раз.

— Тогда это могу сделать я, — у меня были на то свои причины.

— Увы, но и это невозможно, — ответил Джахути, — Формально вы с Ахмесом только что оправданы на суде Осара.

— Перестаньте! — хрипло выкрикнул Саша, — Не надо меня спасать. Дашка, даже не думай ради меня рисковать своей жизнью. Что случилось, уже не вернешь. Значит так тому и быть!

— Я бы не стал заявлять столь категорично, — Джахути склонил голову на бок, — Спасти тебя, воин, еще можно. Не стоит отчаиваться.

Кажется, ему понравился суд над Ахмесом. У него на лице написано, как ему хочется продолжения. Понять его можно, это же первое заседание в полном составе богов за последние несколько тысяч лет. В этот момент Амат подняла голову, утробно рыкнула и сладко зевнула, продемонстрировав собравшимся ужасающее безобразие своих клыков. Сашка, видимо, только что обративший на демоницу внимание, побледнел еще больше и невольно попятился. Инпу что-то зашептал ему на ухо. Наверное, взял на себя труд пояснить парню куда он попал и зачем. И Романова его объяснение совсем не успокоило. Он пробубнил что-то типа «нафиг» и попытался развернуться на пятках, чтобы решительно уйти. Но Инпу и навалившийся с другой стороны Хонсу его удержали. И теперь принялись вдвоем ему что-то доказывать эмоциональным шепотом.

— Хотелось бы все-таки услышать, Танеферт, что ты собиралась поведать Даше про Романова, прежде чем она решится поместить свое сердце на весы Маат.

— Я… — говорить не хотелось. Она хлопнула большими, доверчивыми глазами и ободряюще улыбнулась. А я почувствовала горечь на языке.

— Ты ведь про Романова собиралась рассказать, — подбодрил коварный Осар.

Разумеется, и он, и Джахути все знают. Скрывать от них бесполезно. А от Даши? В конце концов…

— Я думаю… ты должна знать все, прежде чем рискнешь собой ради него. Вряд ли это повлияет на твое решение. И все же… Он решил встречаться с тобой только чтобы выставить в глупом свете.

— Он со мной? Встречался?!

Н-да… с этого момента начались сложности. Я ведь совершенно выпустила из виду, что встречался Романов не с Дашей. И обманывал, собственно, не ее.

— Он думал, что я это ты, предложил отношения. А сам… снимал фильм и хотел выставить тебя, то есть меня, дурой.

— Пфф, — она усмехнулась, — То же мне новость. Выставить меня дурой — это и есть суть наших с ним отношений.

— Нет! Даша! — так же хрипло крикнул Сашка и в голосе его было что-то такое, от чего у меня мурашки по спине пробежали. Сила отчаяния, заставляющая прислушаться даже глухого. Чтобы по губам считывал вместе с эмоциями на лице, — Тогда первого сентября ты была в джинсах и голубой блузке. Дурацкой такой шелковой блузке с бантом. В такой нормальные люди не ходят. А я залип на тебе, я даже время точное помню: десять двенадцать. Тогда начался мой личный ад. Ведь ты меня даже не замечала.

— Саш, ты бредишь? Тебя же все первокурсницы готовы были разорвать на сувениры. Я даже подумать не могла, чтобы встать в очередь. Какие у меня были шансы?