Невеста Франкенштейна

Вопрос теперь только в том, когда же мы окончательно замерзнем. Нам нужен огонь и пища, а Марии может потребоваться медицинская помощь.

— А еще нам непременно понадобится адвокат, — добавил я. — Что же делать? Думаю, мы должны рискнуть и поехать на Грейз-Инн-роуд, а я зайду по дороге к своему адвокату, мистеру Финборо, и оставлю ему записку. Мы должны уладить дело с признанием, сделанным Марией.

— Оно было сделано под гипнозом, а потому не имеет никакого значения, — решительно поддержала меня миссис Джакоби. Куда только подевалась набожная дама из Четхэма? Передо мной опять была практичная и обязательная миссис Джакоби. — Так что отправляемся на Грейз-Инн-роуд. Нужно же нам хоть какое-то пристанище. Когда мы подъедем, вы должны будете выйти из экипажа на некотором расстоянии от дома и посмотреть, все ли там спокойно. Если внутри или снаружи заметите кого-то из посторонних, вернетесь и скажете нам. Тогда придется искать какое-нибудь другое место.

— Какое? — спросил я.

— Я подумаю об этом, — ответила миссис Джакоби.

Мы ушли, ни с кем не попрощавшись, и вскоре оказались на пустынной холодной улице возле собора Святого Павла. Я и миссис Джакоби поддерживали Марию под руки с двух сторон, нигде не было видно ни одного экипажа. Начал моросить дождь, и я сказал:

— Нам лучше идти, чем стоять, иначе мы замерзнем. Так мы и сделали. На Флит-стрит я оставил мистеру Финборо записку, в которой просил его срочно ко мне зайти. Его нерасторопного слугу я направил к ближайшему месту, где можно было бы нанять извозчика, а мы тем временем ждали в холле. Миссис Джакоби и я — стояли, а на единственном стуле, который находился в холле, сидела Мария.

Миссис Джакоби, посмотрев на молодую женщину, строго сказала:

— Она может говорить, когда захочет. Все это притворство.

Меня восхищал ее прагматичный подход к делу, однако я знал, да и она должна была понимать, что ситуация наша не настолько проста. Было ли рассказанное Марией бредом обезумевшей женщины, или она оказалась доведена до такого состояния действиями Уиллера? А что, если она говорила все это намеренно, для того чтобы сбить нас с толку и произвести сенсацию? Все здесь не так уж просто. К тому же у нас имелось множество интересных фактов: история Гилмора, загадочное убийство Элизабет Франкенштейн, серьезное ранение самого Франкенштейна и к тому же пропавший полузверь-получеловек, с которым я непосредственно встречался и который теперь разыскивается по подозрению в убийстве. Трудно поверить, что рассказанное Марией было плодом галлюцинаций или обманом.

Но невозможным казалось и обратное. Можно ли было, не переходя границы разумного, поверить в то, что Виктор проводил ужасные эксперименты над человеческими существами? И все-таки он ведь сделал нечто такое, чем вызвал ужас у всех жителей Оркни! Но чем?

Кроме всего прочего, я волновался за Корделию. Еще с утра я представлял, как сегодня вечером отправлюсь обратно домой, и думал о том, что хорошо будет, если первую часть пути мне удастся преодолеть до наступления темноты. А вместо этого я возвращаюсь сейчас в экипаже на Грейз-Инн-роуд, еще более увязший в этом не предвещающем ничего хорошего деле.

Миссис Джакоби продолжала расспрашивать, но теперь уже более настойчиво, совсем ослабевшую Марию. В конце концов она схватила молодую женщину за плечи и стала ее трясти, повторяя:

— Говори! Плохая, злая девчонка! Ты можешь говорить, когда захочешь, — мы это знаем! Зачем ты там столько всего наболтала? Что правда, а что нет? Понимаешь ты, что теперь тебе предъявят обвинение в покушении на Франкенштейна?! Конечно, ты будешь теперь под подозрением как участница нападения! Откуда ты взялась и какое твое настоящее имя? Теперь ты должна нам все рассказать!

После этого она ударила Марию по лицу. Та никак не отреагировала, а потому за первой последовала вторая пощечина. Но тут Мария вдруг отвернулась от нее и с непонятно откуда взявшейся силой прокричала полным муки и тоски голосом:

— Адам!

Перегнувшись прямо через меня, она схватилась за ручку двери. И хотя я попытался ее остановить, она рывком открыла дверь и, перескочив через меня, выпрыгнула из экипажа. Трудно представить, чтобы кто-то мог с такой быстротой выскользнуть из моих рук, еще труднее — чтобы кто-то так просто выпрыгнул из экипажа на ходу и не упал, а приземлился прямо на ноги. Но Марии удалось это проделать.

Пока миссис Джакоби кричала кучеру, чтобы он остановил экипаж, я высунулся из двери и увидел, как Мария бежит вдоль дороги, а затем сворачивает в переулок. Я слышал, как она кричала:

— Адам! Я иду к тебе!

Потом она пропала из виду, исчезла в темноте, как испуганная кошка. Думаю, миссис Джакоби так же, как я, поняла, что шансов отыскать ее у нас практически нет. Но, несмотря на это, мы затем около часа прочесывали ближайшие улицы, я — пешком, миссис Джакоби — в экипаже.