Невеста гнома (Жена гнома)

Хорошо, что мы довольно быстро прошли реку и теперь вышли к заливному лугу, через который проходила хорошо накатанная дорога, по которой мы и пошли. Ветер играл с пылью, гнул траву, которая была зеленого и грязного коричневого цвета. Кислорода в атмосфере было много. От непривычки кружилась голова. Ноги заплетались. Хотелось спать. Сонливость начала накрывать, как в сказке, где девочка шла по маковому полю и уснула. Начали болеть мышцы. Я отвыкла от долгих прогулок. Два месяца на больничной койке с минимальной зарядкой сказывались.

Привала никто не делал. Поле, дорога и серое дымчатое небо стали казаться бесконечными. Когда я уже готова была упасть без сил от усталости и боли в мышцах, мы вышли к деревне. Городом назвать десяток домов не позволял язык. Одноэтажные, деревянные, с низенькими окнами — небольшие домики тесно прижимались друг к другу на холме, который возвышался над заливными лугами. Пираты повели нас к этой деревне. Кто-то из мужчин решился сбежать. Он резко рванул в противоположную сторону от деревни. Пираты не стали стрелять, или догонять его. Они как-то флегматично посмотрели в сторону беглеца и как будто ничего не произошло, повели нас в сторону деревне. Этот инцидент не обсуждался, но их реакция на побег напугала больше, чем выстрелы вслед убежавшему.

К закату мы уже сидели около одного из домов на земле и ужинали сухим пайком. Жителей в деревне было немного. Около тридцати существ вместе с детьми. Аборигены напоминали людей лишь телом. Лица у них были какие-то звериные: вытянутые вперед, с черными носами и с отверстиями без губ вместо рта, из которого торчали клыки. Маленькие глаза почти полностью скрывали длинные волосы. Вторичных половых признаков у них не было. Одевались они одинаково, поэтому я так и не поняла были они разнополыми или нет. Кур подсел ко мне.

— Как думаешь, почему они не стали догонять беглеца? — спросила я его.

— Потому что здесь нет еды. Пропитание найти можно только в деревнях. Слышал разговор пиратов.

— Здесь люди странные. Они почему-то зеленые.

— Каких только существ не бывает, — пожал плечами Кур.

— Тебе это не пугает?

— Зеленые аборигены? Нет. Меня пугает, что нам рядом с ними жить придется, — ответил Кур.

— Не знаешь, почему из всех захваченных женщин на планету только двух спустили? — спросила я. Как-то до момента привала меня этот факт не удивлял. Но я и не стремилась оглядываться. Сейчас же, на привале, было видно, что на планету спустили тридцать пять мужчин и двух женщин, включая и меня. Вторая женщина сидела в стороне ото всех и выглядела довольно внушительно. Видимо мышцы она накачала основательно.

— Потому что их в город отправят. Вроде в бордель. А здесь те, кого на рудники.

— Для борделя я видимо не так хороша, — хмыкнула я. Стало почему-то обидно.

— Нашла чему расстраиваться. Меньше надо было блевать и орать.

— Да я не расстраиваюсь. Все одно — плохо, — ответила я.

— Все едино — дрянь. Надо было так влипнуть.

— И не говори, — я вздохнула. — Темнеет. Наверное, тут и придется ночевать.

— Надо радоваться, что мы пока на поверхности, а не загнаны где-то под землю.

— Это плохо?

— Хорошего мало. Ты сама откуда?

— С Ю-29.

— А я с Кормата. Там, кроме гор, ничего нет. В редких долинах и на более-менее ровных площадках расположены города и поселки. Все жители планеты как-то связаны с шахтами и добычей руд. Я уехал, чтоб не связывать с шахтами судьбу. А видимо от судьбы не уйти.

— Я уезжала в никуда. К новой жизни. Но не могу поверить, что придется работать на шахте.

— Тебе проще. Можешь найти теплое место, если получится, — ответил Кур.

— Хочешь сказать погреть постель местному зеленому аборигену? — спросила я, поглядывая на жителей деревни. — Лучше уж камни потаскаю.

— Забавная ты, — Кур усмехнулся. — И чего от меня шарахалась?

— А ты чего ко мне пристал?

— Познакомиться решил. Как будто нельзя. Проще надо быть и народ к тебе потянется.

— Не хочу, чтоб ко мне кто-то тянулся, — ответила я.

Я подошла к бочке с водой, которую нам притащили, чтоб можно было жажду утолить. Холодная вода имела привкус железа. Ветер откинул пряди волос, которые выбились из косы. Небо окрасилось в розовые цвета. Закричали какие-то звери. Мир словно ожил. Яркие краски раскрасили серость. Аборигены посмотрели в сторону розового зарева. Как-то синхронно приложили руки к груди и покачали головой. Я поймала взгляд какого-то пирата, которые смотрел на меня. Усмехнулся и пожал плечами. Чужая душа — это потемки, которые часто не понять. Я и не стремилась к этому.

Расслабленная атмосфера, усталость от непривычной нагрузки и свежего воздуха — это дурманило и усыпляло. Я не ощущала плена. Это все напоминало экспедицию на новую планету, но никак не плен. Участь рудокопа меня почему-то не пугала. Это все казалось таким далеким, не настоящим, что я об этом не могла думать всерьез. А вот мужчины думали иначе. Они боялись и не скрывали этого.