Невеста гнома

Посмотрела на одежду. Кофта с рукавами в три четверти собиралась у ворота верёвками. Такие же верёвки были на манжетах. Юбка из плотной ткани, которая была непривычно тяжёлой и деревянные башмаки. Я хотела вначале возразить и оставить свои ботинки, но потом передумала вступать в спор с этим чудовищем. Хотелось жить, а не умереть в удобных сапогах.

Дверь открылась. Я думала, что увижу чудище, но вместо него появилась невысокая женщина средних лет. Выглядела она как человек. Она начала чего-то быстро говорить. Её не смущало, что я её не понимаю. Мои вещи она закинула в мешок, а мешок кинула на верхнюю полку. После этого потащила меня на кухню, где пришлось мыть посуду.

Никогда не думала, что посуду нужно было оттирать с помощью песка в холодной воде. На руках оставался жир. Противно. Дома мы мыли посуду с помощью специальной машины. Это казалось настолько естественным, что я не задумывалась о других видах мытья. Нет, в школе мы проходили, что раньше посуду мыли вручную и это отнимало много времени, но одно дело знать и другое дело принимать участие в этом процессе.

Дикие места. Дикие земли. Резать овощи вручную, мести пол сухими ветками, готовить на открытом огне – каждая работа вызывала у меня одни вопросы, на которые я не могла получить ответы. Гаркающий и режущий уши язык был непонятным. Всё это раздражало и пугало.

Как я и предполагала, этот дом был что-то средним между столовой и гостиницей. Здесь были комнаты, где останавливались постояльцы. Кто-то просто заходил пообедать. Грукт готовил. Мурта помогала ему. Мыла посуду, принимала заказы, убиралась. Теперь эти обязанности должна была разделить и я. Зачем? Почему я? Я этого не хотела, но не могла ничего сделать.

Вечером я валилась с ног, а жизнь в этом месте только начиналась. Столы заполнились людьми, которые требовали еды и выпивки. Смех и шутки доносились даже на кухню, где я сидела и чистила овощи. Грукт что-то напевал себе под нос, орудуя тесаком. Я же клевала носом.

Тяжёлый день был. Путанный. Мои товарищи по несчастью отправились дальше. Я не видела, как их увели и куда. Прощаться с ними я не хотела. Да и чего прощаться? Пусть они и связывали меня с прошлым, но связь была незначительная. Никто из них не встал на защиту, когда меня пират тащил, или когда Грукт забрал. Такие же невольники, как и я. Такие же трусы.

Я вроде только на миг прикрыла глаза, положив голову на мешок с овощами, а меня выключило. Так я и проспала до того момента, когда заведение закрылось и понадобилось отмывать кастрюли со сковородами. Мурта меня растолкала. Показала фронт работ и пошла спать. Я же принялась надраивать кастрюли.

Глава 3

Можно было бы ругаться, воевать с Груктом и Муртой, но я не видела в этом смысла. Доказать, что я кто-то и не хочу на них работать? А кто я была в этом мире? У меня не было ни сил ни знаний. Лишь упёртость и жажда жизни. Я пыталась научиться в этом мире выживать. Училась работать, учила язык. Со временем я поняла пиратов, когда они не побежали за беглецом. Мы жили в мире, где машины стали неотъемлемой частью жизни человека. Когда люди прилетали на новую планету, то привозили с собой машины, которые делали другие машины. Мы сажали овощи и зерно с помощью машин. Также и собирали, перерабатывали, хранили и готовили, забывая про ручной труд. Здесь из машин я увидела лишь машинку для измельчения зёрен в муку, ручка которой натёрла мне огромное число мозолей на ладонях. Хотя, не только она. Мозоли стали постоянными моими спутниками. Руки порой не хотели сгибаться и разгибаться. Тело страдало не меньше. Мышцы постоянно болели.

Продукты были здесь изначально сырые. В городе не было магазинов, где можно было купить что-то готовое. Разве только зайти к Грукту и перекусить. Но этой возможностью пользовались лишь одинокие мужчины и проезжающие мимо путешественники. Остальные готовили дома.

Жизнь тянулась в городе медленно и лениво. Один день походил на другой. Грукт готовил. Мы с Муртой помогали. Меня особо не трогали, но и отдыхать не давали. Нужно было работать от рассвета до заката. Спать урывками. После заката помогать готовить столовую к завтрашнему дню. И опять сон урывками.

Нравилось ли мне всё это? Нет. Но я превратилась вслух, пытаясь понять местный язык. Это даже получалось. Правда первое, что запомнились – это были местные ругательства, которые часто срывались с губ Грукта. Потом были название кастрюль и овощей. Дальше всё шло по цепочке.

Я уставала. Не высыпалась и скучала по дому. Никогда не думала, что буду так тосковать по прежней жизни. Наверное, будь у меня возможность, то я вернулась бы домой к родителям. Признала бы своё поражение. И что было бы тогда? Тогда продолжила бы работать в компании отца, слышать насмешки за своей спиной. А получилось интересно. Тогда я слышала насмешки, а сейчас слушала ругань в свой адрес. Изменилось ли чего-то в моей жизни? Не особой. Я и раньше себе не принадлежала. Не принадлежала и сейчас.