Невеста из Бостона

Он прильнул губами к ее белой прекрасной груди, лаская ее шершавым языком. Пламя в глубине Сьюзен вспыхнуло еще сильнее. Что же он все-таки за человек? До сих пор Сьюзен думала, что все мужчины (не считая Тедди, разумеется), — такие, как кузен Эндрю, но теперь уверенность эта начала покидать ее.

Вдруг Сьюзен вспомнила о Тедди. О, Господи, что же это она делает? Сьюзен отдернула руку. Как могла она изменить своему жениху?

Но Чейза уже невозможно было остановить. Взяв обеими большими руками ее лицо, он приблизил ее губы к своим. Он жаждал сладких поцелуев этого ангела. Еще и еще… поцелуев, не сравнимых ни с чем на земле.

Чейз никогда не сомневался, что попадет именно в ад. И другие тоже не раз ему об этом говорили. Ну что ж, если то место, где он оказался, ад — значит, ад самое лучшее место… но тут Чейза посетила страшная мысль:

«А что, если меня сначала отправили в рай — чтобы я мог почувствовать всю его прелесть, а потом, попав в ад, понял, сколь многого я лишился в наказание за мои грехи… Ну, ладно, в таком случае нужно постараться как можно быстрее насладиться пребыванием в раю!»

Чейз соединил свои губы с губами Сьюзен в столь горячем, страстном поцелуе, что девушка невольно застонала. Ее стон еще сильнее одурманил Чейза.

Обуреваемый страстью и охватившим его диким желанием, Чейз плохо понимал, что делает. Сьюзен же все прекрасно осознавала, но не в силах была заглушить тот любовный голод, который пробудили в ней поцелуи Чейза. Она уже тоже не хотела останавливаться!

Однако внезапно все закончилось. Дрожа от безумной телесной радости, Чейз достиг пика удовольствия, застонал и спустя считанные секунды уже спил крепким сном… Сьюзен же вдруг испытала такое острое чувство разочарования и обиды, что чуть не заплакала.

Но прошло немного времени, и Сьюзен поняла, что для нее это — лучший вариант. Теперь она жалела только о том, что их отношения зашли слишком далеко. Она, правда, очень надеялась, что, проснувшись, Чейз забудет об этих страстных поцелуях, и успокаивала себя тем, что пошла на все это, чтобы спасти ему жизнь.

Такого никогда больше не повторится!

Ужасно хотелось есть. Весь сваренный суп Сьюзен скормила Чейзу и теперь чувствовала себя страшно голодной и ослабленной. Она взяла ружье Чейза и решительно отправилась на охоту. Это занятие не казалось ей теперь таким уж отвратительным. Но кроликов нигде не было видно, и Сьюзен выстрелила в суслика, но промахнулась.

Она вернулась к Чейзу и, убедившись, что он крепко спит, вновь отправилась на поиски добычи. Нужно было раздобыть хоть что-нибудь до темноты. Не успела Сьюзен отойти от места стоянки и десяти шагов, как услышала легкий шорох. Сьюзен тут же нажала на курок. Послышались выстрел и громкий визг. К ее великому огорчению, это оказался вовсе не кролик — это был щенок, детеныш койота. Перепуганная мать, видимо, убежала.

Слезы подступили к глазам Сьюзен. Она опустилась перед щенком на колени и прошептала, всхлипывая:

— Прости меня, малыш!

Щенок жалобно посмотрел на нее своими янтарного цвета глазками и издал такой крик, от которого Сьюзен похолодела. «Ему, наверное, всего несколько недель от роду», — подумала она с горечью.

Сьюзен протянула к нему руку, и щенок, громко скуля, принялся лизать ей ладонь. Присмотревшись, Сьюзен обнаружила, что пуля попала ему в заднюю лапку.

Она ласково погладила малыша и осторожно взяла на руки. К ее изумлению, он не стал сопротивляться, только скулил и лизал пальцы. Положив щенка на перевязь, как в колыбельку, Сьюзен поспешила к лагерю. Она во что бы то ни стало должна выходить малыша.

У Сьюзен появилась странная смутная уверенность, что если звереныш погибнет, то и их с Чейзом тоже ждет смерть.

Когда Чейз проснулся, он увидел, что Сьюзен, завернув в нижнюю юбку маленького койота, ласково его баюкает, а детеныш кричит громко и жалостливо на всю пустыню.

— Зачем вы подобрали этого щенка? — спросил удивленный Чейз, зевая.

— Я хочу спасти ему жизнь, — ответила Сьюзен, не отрывая от малыша глаз.

— Но это же глупо! — закатил глаза Чейз. — Гораздо умнее было бы пристрелить его и избавить таким образом от мучений.

Сьюзен ответила ему взглядом, полным отвращения:

— Это я его ранила, и я помогу ему выжить.

— Никогда еще не слышал подобного вздора! — усмехнулся он.

Чейза чуть было удар не хватил, когда Сьюзен достала бутылочку с настойкой опия и налила несколько капель в пасть щенку.

— Черт подери! Что вы делаете? Зачем вы тратите драгоценное лекарство на какого-то зверька? Оно может еще понадобиться нам самим! — крикнул он.

Но Сьюзен никак не отреагировала, она продолжала заботливо убаюкивать малыша. После опия щенок очень быстро заснул, и Сьюзен легла рядом с ним.

Но вот она поднялась и подошла к Чейзу.

— Кажется, вам стало получше, но я не уверена… Впрочем, краснота постепенно спадает и опухоль тоже. Как вам — больно?

— Нет, приятно! — буркнул Чейз.

— Простите, я имела в виду — лучше вам или нет? — терпеливо переспросила Сьюзен.

Он передернул плечами, а Сьюзен принялась смазывать его рану соком кактуса.