– Вовсе нет, – с жаром возразила я. – Джорин, да что бы я вообще без тебя делала? Ты же мой единственный родной человек! Пусть и не совсем человек. Кроме тебя, у меня вообще больше никого родного во всем мире нет. Я не знаю, что было в прошлом, но я уверена, что ты наверняка сделал все возможное. И я не знаю, что ждет нас в будущем, но не сомневаюсь, что ты всегда будешь рядом со мной. Ты – моя поддержка и опора, ты как родной дедушка, который у меня мог бы быть. И без тебя я бы и до сегодняшнего дня в этом мире не дожила. Пожалуйста, не кори себя. Пусть мы не можем изменить случившегося, но зато постараемся в будущем не наделать ошибок. А это уже немало.
Смотря на меня с искренним теплом, Джорин чуть печально улыбнулся:
– Мне очень хочется верить, что ты права. Видимо, просто мне страшно… Я далеко не всесилен. А противники не только более могущественны, но и сама тьма на их стороне. Мы одни против всех, понимаешь? И это страшно. Очень страшно… Я боюсь не за себя, а за тебя, пойми. И я сделаю все, чтобы тебя уберечь.
Хранитель снова отвернулся к окну, смотря на ночной пейзаж так, будто смотрел сквозь само время.
– Тарис был единственным наследником в роде Данвей. Так сложилось, что все боковые ветви рода оборвались еще до его появления на свет, и в итоге именно твой отец стал последним представителем Данвей. Мы относились к числу верховных темных, так что у Тариса имелся и дракон. Сияющий, лазурный, Ночной Ветер был таким же отважным и сумасбродным, как и твой отец.
– Лазурный? – уточнила я. – То есть золотистый был у моей мамы?
– Да, все именно так, – кивнул Джорин. – Но до этого еще дойдем. Так вот, как последний представитель своего рода, Тарис всегда чувствовал ответственность за это. Он считал, что крайне необходимо запечатлеть Данвей в истории. Ведь мало ли, как все сложится, вдруг у него самого наследников не будет, и тогда наш род исчезнет навсегда. Твой отец не ставил себе цель быть героем. Он просто старался сделать как можно больше хорошего. Они с Ночным Ветром облетели чуть ли не весь мир и не раз были на волосок от гибели, но судьба хранила их.
Я невольно улыбнулась. В мыслях так и рисовался образ отважного молодого мужчины верхом на прекрасном лазурном драконе. Так странно, я не знала отца, но заранее гордилась им.
– Однажды Тарис с группой других данготарцев сопровождал императрицу Лесту во время ее путешествия в Даглинские земли. Отряд попал в засаду мятежников, силы оказались даже близко не равны, другие темные быстро пали, но твой отец до последнего защищал императрицу. Да, он справился с нападающими, но его успели атаковать страшным заклятием разрушения магии.
Я даже ахнула:
– Это когда собственная магия обладателя начинает убивать?.. Как Грон тогда поступил с напавшим Призраком?..
– Все верно, и Тарис бы неминуемо погиб. Ночной Ветер не унес бы двоих, и твой отец попросил дракона доставить императрицу обратно в Чертоги. Время играло против них, пусть я и всеми силами затормаживал действие заклятья, но итог был неминуем. Но Тарис надеялся продержаться до того, как императрица окажется в безопасности. Ведь с его смертью исчез бы и Ночной Ветер… И вот представь, твой умирающий отец остался один на ночной дороге в старом лесу. Я даже не мог быть рядом, хоть как-то приободрить, приходилось оставаться в незримом мире, чтобы сдерживать заклятье. Но Тарис не впал в отчаяние, не принял участь со смирением. Он был молод, он верил в лучшее. И пусть даже знал, что земли эти пустынны, никого здесь не найти, кроме разбойников, да и против такого заклятье все равно никто не поможет. Но все равно твой отец поднялся с колен и пошел вперед. Едва передвигал ноги, но шел… А потом, – Джорин неожиданно улыбнулся. – А потом на него свалилась твоя мама.
– То есть как? – оторопела я.
– Эльвина в это время только-только училась летать на драконе. Она заметила Тариса, решила помочь. Но когда Искра уже почти опустилась на землю, твоя мама не удержалась и все-таки упала. Как потом твой отец рассказывал, ему уже в полубреду казалось, что с небес спускается неведомое сияющее солнечное божество, чтобы милосердно спасти его… Но это божество вместо спасения почему-то якобы на него наступило, – у Джорина вырвался смешок. – В общем, затуманенным уже сознанием Тарис воспринял все именно так.
Тут же посерьезнев, хранитель продолжил:
– Он не увидел тогда Эльвину, да и мне тоже было не до этого. Мы с ним ведь уже были на пороге смерти.
– И мама папу каким-то чудом исцелила, да?
– Не совсем. Его исцелила метка избранницы.
Такого я совсем не ожидала услышать…
– Да, Кристина, именно метка избранницы. Истинная метка может появиться и в первый миг, когда темный встречает ту, которую есть шанс когда-нибудь полюбить.
– Но как это могло исцелить? – упорно не понимала я.
– Попробуй рассудить сама, – терпеливо смотрел на меня Джорин. – Ты ведь уже немного в магии понимаешь.
Я задумалась.
– Хм… Из-за заклятия магия разрушала моего отца, но встреча с избранницей переключила магию на другой процесс – создание метки. Выходит, одно перебороло другое?