Невеста из Калькутты

– Вы думали, что я уже мертва, – до той самой минуты, пока не увидели меня в гостиной Нана. А увидев и узнав, упали в обморок. Теперь я знаю, это вы сами пытались отравить мою бабушку.

– Не сама, а с помощью Иды Броуди, которую решила использовать. Она пекла для герцогини печенье из миндаля, а я подкладывала в него мышьяк. – Амелия поправила на голове волосы и мечтательно улыбнулась: – Было очень приятно расправиться потом с этой дрянью Идой.

– Но все решили, что это было самоубийство.

– Еще бы! – рассмеялась Амелия. – Все было сделано так, чтобы комар носа не подточил. Когда Иду заперли в комнате, я принесла ей чай. Она не заметила, что в него подмешан лауданум, и выпила всю чашку. Вскоре Ида заснула, и тогда я накрыла ее лицо подушкой, прижала и задушила. Затем влила в рот покойной и в пустую чашку немного мышьяка – для запаха.

– А что вы собираетесь делать после того, как убьете меня? – спросила Рэнди.

– Как это что? Брошусь утешать мою дорогую подругу Миранду, потерявшую свою единственную внучку, разумеется. – Амелия задумчиво пожевала губами и заметила: – Снова использовать мышьяк было бы опасно, придется на этот раз прибегнуть к наперстянке.

– Я вижу, вы хорошо разбираетесь в ядах.

– О да, – согласилась Амелия. – Моя мать была актрисой, а ее отец, мой дед, всю жизнь держал аптеку в Бирмингеме. Из книг, оставшихся после него, я очень многому научилась и, признаюсь, не люблю держать свои знания под спудом.

Рэнди поразила та легкость, с которой Амелия рассказывает о своих преступлениях. В ее голосе не было ни тени раскаяния, напротив, только гордость и самодовольство.

«Если есть господь, гореть тебе в аду, Амелия», – подумала Рэнди.

– Амелия, ты полагаешь, что можно рассказывать ей все это? – спросил Найджел, беря сестру под локоть.

– Не мешай, Найджел, это очень забавно – пооткровенничать перед смертницей накануне ее казни. Ведь в этих кандалах ей не сбежать, верно? – Она поднялась на цыпочки и добавила, целуя брата в щеку: – А если она попытается, ты пристрелишь ее на месте.

Амелия опустилась на каблуки и вновь обернулась к Рэнди:

– Ричард должен был уже получить письмо с требованием выкупа и теперь наверняка мечется, словно зверь в клетке. Знаешь, ведь, несмотря на все, что я о нем говорила, твой дядя – очень добрый и честный человек. Даже слишком честный. Жаль, право, что твой приятель Джеймс не пристрелил его. Вот был бы для меня подарок!

– Я должна вам кое-что сказать, Амелия, – сказала Рэнди, заставив Амелию остановиться на пороге. – Джеймс Грейсон не просто мой приятель. Он мой муж. Мы обвенчались с ним еще в Калькутте, накануне отплытия. Кроме того, у меня будет от него ребенок. Что же касается завещания, то Нана снова изменила его всего несколько дней тому назад, и теперь в случае моей смерти ее наследником становится Джеймс. Так что вам в любом случае ничего не достанется!

Амелия, словно хищный зверь, рванулась назад, к кровати. Глаза ее стали совершенно безумными.

– Ах ты, стерва! – закричала она, замахиваясь на Рэнди. – Я убью тебя!

– Остановись, Амелия, – сказал Найджел, перехватывая руку сестры. – Не ты ли говорила, что эту девку нельзя трогать, пока она у нас в заложницах? Если то, что она говорит, правда, это значит, что на ее поиски бросится Грейсон вместе со всей своей проклятой семейкой. Пока Рэнди жива и невредима, она будет тем щитом, который поможет нам унести ноги, если им удастся отыскать нас.

– Этого не случится, если ты будешь делать все так, как я скажу, – ответила Амелия, сердито стряхивая руку Найджела. – Итак, немедленно занавесь окно и угони куда-нибудь подальше эту вонючую тележку из-под рыбы. А я тем временем напишу письмо с инструкциями о том, как передать нам выкуп.

– Постарайтесь впредь не раздражать так сильно мою сестру, – заметил Найджел после того, как Амелия покинула комнату.

– А что вы скажете, если я не прислушаюсь к вашему предупреждению, лейтенант? – спросила Рэнди, намеренно обращаясь к нему не по имени, а по званию. – Тем более что вы все равно собираетесь убить меня.

Найджел подошел к кровати, вытащил нож и приставил его кончик к шее Рэнди.

– Убить можно по-разному, миледи, и только от меня зависит то, как вы будете умирать – легко и быстро или долго и мучительно. Выбирайте сами.

Он медленно провел лезвием по коже Рэнди.

– Мне безразлично то, как я буду умирать, лейтенант, потому что вы в любом случае умрете более страшной смертью, чем я, об этом позаботится мой муж, – ответила она, с трудом сдерживая ярость. – Джеймс любит меня больше собственной жизни, и в тот день, когда он найдет вас, вы пожалеете о том, что родились на свет.

Найджел молча убрал нож и, так и не сказав ни слова, вышел за дверь. Только после этого Рэнди позволила себе откинуться на подушку и, прижимая к губам связанные руки, изо всех сил постаралась не разрыдаться.

Она раскрыла тайну своего брака с Джеймсом с единственной целью – уберечь жизнь Нана от грозящей ей опасности, и теперь молила бога о том, чтобы эта попытка не оказалась напрасной.