Невеста как приговор (СИ)

Дни полетели чередой скучных событий. В замке было спокойно. Харольд с раннего утра и до поздний ночи занимался тем, что пытался наладить мирные договоры, остановить набеги, помочь болевшим чумой. В таком темпе пролетело несколько месяцев. Всем, чем занималась я, это следила за стражей, навещала пару раз родственничков Эртона. Пыталась выяснить информацию о родовой магии, но совершенно безрезультатно. Я не понимала зачем вообще тут нахожусь, мы с принцем и не виделись почти. Но меня по-прежнему все считали его невестой и относились соответственно. Земли постепенно начал накрывать мир. Каких-то три месяца Харольду понадобилась, чтобы полностью избавиться от чумы, прекратить бессмысленные набеги. Не хотелось признавать, но я была искренне рада, что у наследника всё получается именно так, как хотел и верил народ. Кинул клич о сборе армии, множество парней и мужчин с радостью присоединились.

* * *

Листала книгу об истории семьи Эртон, когда меня мягко толкнул в плечо Харольд.

— Шарлотта.

Подняла задумчивый взгляд и открыла в удивлении рот. Практически месяц я вообще его не видела. Эртон значительно похудел, кожа побледнела до такой степени, что голубые вены проступали устрашающе. Темные круги превратились в отёки. Он устало опустился рядом со мной в кресло. Хотела много чего ему сказать при встрече, но сейчас лишилась дара речи.

— Я хочу, чтобы армию возглавила ты. Если ты не передумаешь и не согласишься быть моей, я в любом случае не позволю тебе дальше скитаться. Надеюсь, что вскоре наемники не понадобятся людям.

— Эртон, что с тобой? — вырвалось непроизвольно, как и ладонь, что дернулась и легла на его щеку, которая оказалась до ужаса ледяной.

— Я не знаю, — ответил тихо, закрыв глаза.

Прижался к моей руке со вздохом.

— Всё так хорошо, но настолько плохо мне ещё не было, — признался тихо. — И я не могу понять в чём дело.

— Дело в магии, — выдавила и уложила вторую ладонь на его лицо.

— Наверное, я не могу принять родовую магию, видимо я её недостоин.

— Что ты такое говоришь? — возмутилась раздраженно, глядя в его потускневшие карие глаза. — За столь короткий срок ты навёл порядки, действительно возобновил мир! Люди молятся на тебя!

— Поцелуй, меня, пожалуйста, — прошептал еле слышно.

Едва провёл ладонями по моей талии. Настолько тихо и жалобно это прозвучало, что я не задумываясь приблизилась и коснулась его губ своими. Меня окатило волной дрожи, смешанной с болью, что прошлась от губ по всему телу. Невольно отпрянула, с ужасом заморгав. Подскочила с воплем:

— Да ты проклят! А-ну сними рубашку!

Харольд вздохнул и медленно стал расстёгивать пуговицы. Не выдержала, всё ещё содрогаясь от неприятных ощущений, дернула его рубашку, стянула по плечам. Глаза округлились. Кожа местами потемнела.

— Проклясть ведь могут только ведьмы? — буркнул непонимающе.

— Да, — кивнула задумчиво, продолжив рассматривать идеальное, мужское тело. — То есть нет. Не всегда. Это не такое проклятье.

— А какое? — закрыл глаза и обмяк. — Ты можешь с этим что-то сделать?

— Это проклятье рода, — прошипела сквозь зубы.

Заметила белый шрам на его плече в виде точного символа, медленно провела пальцами, закусив губу. Харольд вздрогнул.

— Что это? — поинтересовалась с любопытством.

— Герб семьи.

Маленький круг, четыре стрелы. Как на кулоне.

— Есть легенда, что такая отметка придаёт силы членам семьи Эртон. Каждая стрела символизирует сторону света…

— И стихию природы, — закончила и нахмурилась.

— Вместе они образуют мир и гармонию.

— Любопытно, а у твоих дяди с тетей тоже такая есть?

— Дядя отказался со словами, не хочу портить кожу какими-то печатями.

— Гармонии нет. Тебе нужно как можно быстрее принять родовую магию иначе она убьёт тебя.

— Я не понимаю как это работает. Я не знаю что нужно сделать, — устало проговорил и вновь устремил на меня хмурый взгляд. — Я обречен, да?

— Жаклин всё знает.

— Она молчит. Уже проводили несколько допросов.

— Вот же зараза! Ненавижу тебя Эртон и с какого ты свалился на мою голову⁈

— Шарлота, — выдавил растерянно.

Выдохнула и призвала свои силы. Опустила ладонь на его печать и прильнула к губам. В этот раз вспышка боли пронзила нас двоих, но я сжала его плечи, а Харольд вцепился в меня яро отвечая на поцелуй, и умудрившись усадить меня на свои бедра. Страсть словно прожгла боль и отключила моё сознание. Воздуха стало слишком мало, голова приятно закружилась. Поцелуи сводили с ума, прикосновения опаляли кожу, заставляли пылать и выгибаться на встречу движениям Харольда.