Невеста каторжника, или Тайны Бастилии

— Карнавальная шутка нашего времени! — выкрикнул виконт, дико расхохотался и, внезапно оборвав смех, надсадным от бешенства голосом пообещал: — Я сведу счеты с Жанеттой Пуассон. Пробил час!

Герцог непонимающе смотрел на него.

— Что все это значит? Успокойтесь же, наконец! — требовательно проговорил он.

— Ловкая шутка, ваше сиятельство, — не слушая, продолжал Марильяк. — Если бы этот Шуазель не сказал мне, передавая бумагу, что это поручил ему король, если бы я не был уверен, что содержание бумаги другое, то я сумел бы отблагодарить его.

Герцог вскипел:

— Какая бумага? Что вы несете?

Марильяк неожиданно спокойно проговорил:

— Указ о моем изгнании.

— О вашем изгнании? — не веря собственным ушам, вскричал Бофор, и лицо его исказилось ужасной гримасой. — Вы изгнаны?! Кем?!

— Кем же другим, ваша светлость, как не Жанеттой Пуассон, дочерью мясника! — ответил Марильяк, снова разражаясь истерическим хохотом.

Герцог откинулся в кресле и почти спокойно проговорил:

— Это невозможно. Это немыслимо. Вы, вне всякого сомнения, ошиблись, виконт!

Марильяк, пытаясь взять себя в руки, — это давалось ему с трудом, — осипшим голосом выкрикнул:

— Она осмелилась это сделать! Больше того, она хотела просто насолить вам, герцог, и поэтому нанесла удар мне.

Бофор на мгновение задумался и решительно бросил:

— Этого не будет. Я говорю вам, Марильяк, что этого не будет!

Виконт пожал плечами, почти спокойно заметив:

— Но это уже произошло, ваша светлость. И думаю, что уже ничего изменить нельзя.

Герцог уперся кулаками в подлокотники кресла, медленно поднялся и, выпрямившись во весь рост, приказал:

— Идемте к королю!

Марильяк напомнил:

— Король сам прислал мне этот указ с Шуазелем.

Бофор упрямо повторил:

— Следуйте за мной! Я хочу собственными ушами услышать от короля подтверждение этого указа.

— Ваше приказание для меня закон, — пожал плечами виконт, — я повинуюсь. И тем не менее думаю, что все напрасно. Но поскольку я хочу любой ценой исполнить задуманное, я все равно должен отправиться во дворец — тем более что сегодня последний вечер моего пребывания при дворе. Я хочу воспользоваться им. И Жанетта Пуассон, сама того не ожидая, покинет двор одновременно со мной. Правда, несколько неожиданным способом. Тут-то и разнесется обещанная новость, которая потрясет весь двор. — Виконт на мгновение умолк, перевел дух и продолжал с лихорадочным блеском в глазах: — Жанетта Пуассон любит перед тем, как отправиться спать, съесть несколько фруктов. И поэтому в соседней с ее будуаром комнате всегда стоит блюдо с сочными плодами. Сегодня бывший камер–юнкер Марильяк может еще, не вызывая никакого подозрения, спокойно пробраться в ту комнату. Он прибавит на блюдо еще всего парочку прелестных фруктов. Маркиза съест хотя бы один из них, а ночью к ней позовут докторов. Но старания их окажутся, увы, напрасными. И маркиза Помпадур, повелительница Франции, покинет двор, отойдя в мир иной, в то время как я оставлю двор, уйдя обычным путем. И тем же путем когда-нибудь вернусь. Она же не вернется никогда.

Герцог Бофор внимательно слушал. Ему все больше нравился план его верного помощника и сообщника.

— Делайте как сочтете нужным, — наконец проговорил он. — А пока следуйте за мной во дворец. Что же касается ваших планов, то мне нет до них дела. Пойдемте!

Марильяк повиновался. Когда они с Бофором явились во дворец, там еще не знали об изгнании виконта, но его странное, плохо скрываемое волнение многим показалось непонятным и подозрительным.

Оставив Марильяка в одном из приемных залов, герцог направился в покои короля. Так как он имел право входить к Людовику без доклада, то ему довольно скоро удалось отыскать короля.

Едва поздоровавшись, герцог гневно заговорил:

— Я нахожусь в большом затруднении, ваше величество. И знаю, что вы разделите мое удивление. Дело в том, что госпожа маркиза простерла свою власть уже и над вашей свитой.

Король сразу понял его:

— Вы пришли по поводу Марильяка, герцог?

Бофор угрюмо подтвердил:

— Да, ваше величество. Марильяк, камер–юнкер вашего величества, без всякой причины и повода изгнан из вашей придворной свиты.

— Я знаю. Но, вероятно, у госпожи маркизы был к этому повод, — ответил король. — И я хочу, чтобы это дело считалось законченным. А сейчас присоединяйтесь к нашей игре, герцог.

Бофор понял, что его попытка изменить решение маркизы не удастся — король непреклонен. Но просто так отступать он не хотел и сказал с вызовом:

— Виконт все равно останется в Париже. Я назначу его управителем моих городских дворцов.

Король равнодушно пожал плечами:

— Это ваше дело, герцог. А теперь пойдемте. — И не ожидая, пока Бофор последует за ним, направился в приемный зал, где уже собрался кружок особо приближенных.

Герцог, следуя за Людовиком, мрачно размышлял: «Что ж, если сейчас нельзя отменить повеление маркизы, то все-таки остается надежда, что рано или поздно король уступит моей настоятельной просьбе».