Невеста каторжника, или Тайны Бастилии

– Выслушай же еще мои советы и указания. Силы мои угасают так быстро, что мне не протянуть и нескольких дней. Я уже говорил тебе, что в том месте, где я опустил на дно крепкие мешки из звериных шкур, росла пиния. Возможно, она срублена или засохла. На этот случай знай, что место это находится ровно в пяти тысячах шагов от места впадения Тичинелло в Тичино. Там эта маленькая речка делает поворот… Теперь о том, как достать мешки со дна, – я и об этом подумал. Тяжелые мешки годами заносило речным песком. Теперь нелегко будет поднять их.

– Какой же способ ты придумал?

– Речка Тичинелло не широка и не глубока. Ее легко можно отвести в другое русло. Тогда на дне прежнего русла ты и откопаешь из песка и ила твое золото. Не благодари меня, сын мой, за это наследство. Все, чем я владел, теперь твое. Мои желания сводятся лишь к тому, чтобы эти деньги помогли тебе добиться счастья и осуществления всех твоих желаний. Несмотря на то, что один мешок похитили слуги, на дне Тичинелло лежит еще около десяти миллионов пиастров. В твоих руках это будет большая сила. И я горячо благодарю Небо, ниспославшее в твоем лице такого достойного наследника. Теперь я спокойно умру… Прими же мое благословение, сын мой! – совершенно ослабевшим голосом закончил Абу Коронос.

Марсель склонил перед ним голову, и старец торжественно опустил на нее свои дрожащие от слабости руки.

– Теперь, сын мой, настало время прощаться… – растроганно сказал старик, подавая Марселю обе руки.

– Ведь завтра всего еще пятница, – напомнил Марсель.

– Да, пятница… Но я чувствую, что буду не в силах больше прийти к тебе… А ты тоже не можешь прийти ко мне из‑за цепи. Благодарение Богу, я все успел рассказать тебе, все передать. Теперь ты знаешь, почему я повторяю и повторяю слова: «Проклятие и смерть тебе, Бофор, гнусный убийца моего ребенка!»

Затем Марсель и старик распрощались, и грек пробрался в свою келью. А затем оба, каждый со своей стороны, вставили вынутые камни в стену.

XII. ПРАЗДНИК В БАСТИЛИИ

В ночь с субботы на воскресенье в Бастилии был назначен праздник по поводу очередной годовщины коронации Людовика XV. В этот вечер всем военным, не исключая и солдат, несущих караул в Бастилии, от имени короля раздавались вино, деньги и угощения. Денег на каждого из солдат приходилось по одному франку, а вина и еды полагалось вдоволь. Для офицеров в этот вечер устраивался ужин в Луврском дворце в Париже и в Версальском дворце.

Для гарнизона Бастилии, состоявшего из ветеранов и инвалидов, праздник устраивался тут же, в крепости. Инспектор Бастилии по распоряжению коменданта, уехавшего в Версаль, должен был руководить развлечениями низших чинов.

В просторном помещении гауптвахты шел пир горой. В нем принимал участие весь гарнизон за исключением часовых, но и им время от времени подносили чарки с вином, чтобы и они хотя бы отчасти могли участвовать во всеобщем торжестве.

С наступлением ночи оживление пировавших в гауптвахте старых солдат, разгоряченных вином, возросло необычайно. Несвязные песни и тосты то и дело раздавались в тишине темной и теплой ночи, окутавшей землю.

Из боковой калитки дворца герцога Бофора около одиннадцати часов вечера крадучись выскользнула на улицу стройная молодая девушка. Большой темный платок покрывал ее голову и плечи. Оказавшись на улице, она остановилась и начала прислушиваться. Вскоре ей послышался цокот копыт по мостовой. Вслед за этим на углу улицы она различила силуэты двух лошадей и всадника, державшего в поводу свободную лошадь. Остановив лошадей на перекрестке, всадник спрыгнул с седла. На нем были темный плащ и широкополая шляпа. Девушка быстро пошла к нему навстречу.

– Это я, Адриенна, – прошептала она.

– Я узнал вас, – ответил ей Виктор Делаборд. – Нам пора в путь.

– Я вся дрожу от волнения: мне мерещатся какие‑то ужасы, – призналась мушкетеру Адриенна.

– Будем надеяться на благополучный исход… Во всяком случае, наше участие в этом деле ограничивается тем, что мы предоставляем Марселю возможность тотчас бежать, едва он вырвется из крепости.

– О, если бы знать заранее, как это все будет, чтобы не сделать какой‑нибудь непоправимой ошибки, – прошептала Адриенна с тревогой в голосе.

– В Бастилию пойду я, – сказал Виктор.

– А меня вы не берете с собой?

– Что вы! Разве вы не знаете, как тщательно охраняется крепость? Впрочем, быть может, сегодня, в связи с праздником там будут какие‑нибудь послабления… Однако нам нельзя терять ни минуты.

Мушкетер пошел вперед, ведя в поводу лошадей, а Адриенна молча последовала за ним. Скоро они миновали черту города и пошли по широкой улице, ведущей к Бастилии. Здесь все было тихо и пустынно.

Подойдя к крепостному рву, они свернули в сторону от большой дороги и в небольшой рощице привязали своих лошадей.

– Останьтесь здесь, – сказал Виктор дрожавшей от страха и нетерпения Адриенне и пошел к подъемному мосту, отделявшему Бастилию от внешнего мира.

Когда часовой окликнул его, Виктор распахнул плащ, чтобы почтенный ветеран мог видеть мундир мушкетера.

– У тебя, наверное, нет вина? – спросил Виктор.