Невеста Христова

– Куда они собрались? Уж ни в Гжель ли? – Гадал Вязов. Поездка загород лишала его даже теоретической возможности купить лекарство и доставить его домой. Майор вспомнил раздраженное лицо супруги и снова погрустнел. Жена, конечно, не права. На такой работе, как у него, не только про лекарства забудешь. Разговор о том, что ей не нравится служба мужа, поднимался не раз и всегда приводил к размолвкам. Хотя Дима сознавал, что оснований для раздражения у супруги хватает, менять работу пока не собирался.

– Нет, товарищ майор, ни в Гжель. Раньше свернули. – Запоздало возразил Слава. Маршрут черной «Волги» вскоре перестал быть загадкой. Машина въехала в дачный поселок «Кратово», прокатила по главной улице, свернула в переулок и остановилась у ворот дачи. Слава притормозил поодаль. Вязов притаился за стволом толщенной сосны, пытаясь разглядеть, куда они приехали. Саму дачу за высоким забором из струганных досок Вязов видеть не мог. Но ворота были добротные, и Дима предположил, что они скрывают солидное строение. Тем временем водительская дверца черной «Волги» открылась, и пожилой гражданин в желтой кожаной куртке не спеша выбрался из машины. Он согнул и разогнул спину, потянулся, будто проехал не тридцать километров, а всю тысячу, и пошел к воротам. Пока он колдовал с замком, распахнулась задняя дверца, и из нее буквально посыпались маленькие собачки. Вязов знал, что это собачки из породы «мопсов». Его соседи по этажу держали такую же. С громким лаем три мопса стали носиться вдоль забора и, радуясь отсутствию асфальта, помечали все, что им попадались на пути. Вслед за песиками легко, словно девочка, из машины выпорхнула сухая бабка в дубленом тулупчике. Удивленный Вязов не выдержал и походкой праздного гуляки зашагал к «Волге». Заднюю дверцу бабка закрыть не удосужилась, и он прекрасно видел пустой салон. Мысль о том, что три здоровенных парня превратились в мопсов, в голову Вязову не пришла. В чудеса майор не верил.

Пожилой водитель, наконец, справился с замком и распахнул ворота. Вязов заглянул на участок. Ветхий домик с терраской больше походил на сарай, чем на фешенебельную дачу. Дима понял, что и тут ошибся. Он вернулся назад и подсел к Славе:

– Ну, Сорокин, что все это значит?

– Товарищ майор, я сам ничего не понимаю. Я потерял машину из виду только на пару секунд. Помните, когда она сворачивала к вокзалам? Все остальное время мы шли рядом. Мрак какой-то.

– Разворачивайся и жми назад. Будем дожидаться их у подъезда. Выговор от начальства мне уже обеспечен.

Слава проявил все свое мастерство. Через пятьдесят три минуты они вернулись на Красносельскую. Во дворе за их отсутствие ничего не изменилось, если не считать, что серый Крайслер, стоявший ранее у подъезда, исчез. Вязов матом ругался редко. Но сейчас не выдержал и выдал такое, чего даже опытный в ненормативной лексике Слава Сорокин никогда раньше не слышал.

– Товарищ майор, это я виноват. Хотите, напишу объяснительную записку?

– Вязов покосил на своего водителя недобрым глазом и выругался вторично. Слава понял, что лучше майора сейчас не тревожить, и больше альтруизмом не занимался. Они просидели до вечера, но ни серого Крайслера, ни черной «Волги» не дождались. В десять Вязова сменили. По дороге домой он зашел в аптеку Ленинградского вокзала и купил лекарство для сына.

* * *

9 Ноября 2004 года

– Почему кашу не доел? – Строго спросила Люба.

– Больше не могу. Ты же сама с утра ешь мало. А я уже в школу опаздываю. – Фоня допил сок и побежал одеваться.

– Не забудь, у тебя сегодня английский. Валентин Николаевич сердится, когда к нему на урок опаздывают. – Крикнула Люба сыну вдогонку и проворчала про себя:

– Не в отца пошел.

Проводив чадо, она вернулась в комнату, скинула халат и забралась к мужу под одеяло. Глеб тут же сгреб жену в охапку.

– Господи, я думала, ты спишь?

Супруг решил не тратить времени на ответ. Они уже десятый год жили в однокомнатной квартире в Чертаново. Квартиру Глеб получил от Ерожина, и они с Любой несколько лет наслаждались собственным жильем. Теперь троим стало тесновато, но денег на более просторное жилье семья не скопила. Новорожденный Фоня поначалу родителей не стеснял. Когда сын подрос, свои интимные отношения старались от него скрывать. Михеев не каждый день мог себе позволить спать дольше Фони. Сегодня такой день выдался, и он не преминул воспользоваться случаем.

– Ты как из плаванья… – Люба погладила грудь удовлетворенного супруга и попыталась подняться.

– Давай еще поваляемся. – Попросил Михеев, прижимая Любу к себе: – Мне сегодня в командировку ехать. Не знаю, когда вернусь.

– Далеко? – В последнее время Глеб редко уезжал, и она отвыкла от разлук и тревожного ожидания.

– Да нет. Под Москву. В Гжель. Слышала такое место?

– Конечно, слышала. Там посуду делают. У мамы целая коллекция на кухне.

– Туда и еду.

– Надолго?

– Не знаю… Как пойдет.