Невеста колдуна

— Ну конечно! Так я и знал! Небось он уже наплел тебе про меня с три короба!

Так-так! Я-то думала, это приступ внезапной ревности, а тут что-то совсем другое. Как его перекосило! Сколько злобы! А главное — боится он чего-то до смерти, аж весь побелел.

Я решила блефовать.

— А ты выскажи свою версию, — сказала я, внимательно наблюдая за изменениями его лица. — Может, в твою я поверю больше.

Кирилл отодвинул тарелку с недоеденной капустой и встал.

— Ну уж нет! Все это было и прошло! Я про это давно забыл. И ему советую. А если он будет распространять про меня всякие грязные сплетни, я найду способ навсегда заткнуть ему рот. — И, комкая в руках бумажную салфетку, он быстрыми шагами ушел в дом.

— Почему это я сегодня весь день порчу людям аппетит? — недоуменно спросила я у графина с морсом.

Графин ничего не ответил.

А до дивана под соснами я так и не добралась. Прежде чем отправиться на природу, я решила еще раз просмотреть свои записи и попытаться извлечь из них хоть какое-нибудь рациональное зерно. Достала из рюкзака блокнот и уютно устроилась в глубоком кресле. Негромко тикали настенные часы, ветер покачивал оконную занавеску…

Проснулась я в темноте. На полу возле кресла белел выпавший из моих рук блокнот. Я потерла слипающиеся глаза, пытаясь припомнить, о чем я думала перед тем, как заснуть. Что-то важное должно произойти очень скоро… Что-то, о чем я ни в коем случае не должна забыть.

Я поднесла к глазам электронные часы, нажала на кнопку подсветки. «0.27» — загорелось на крохотном дисплее.

Двадцать семь минут первого!

Я вскочила как ужаленная. Через три минуты Кирилл должен быть на железнодорожной станции!

Конечно, я обещала Себастьяну, что не пойду на эту встречу. Но могла ли я выполнить это обещание? Сидеть дома и ждать, пока все самые важные события произойдут без меня? Нет уж, на это я не согласна.

В три прыжка я взлетела по скрипучим ступеням на второй этаж. Потом сообразила, что, пожалуй, двигаюсь слишком шумно, и перешла на осторожный шаг. В комнате Кирилла было пусто и темно. В другие комнаты я заглядывать не решилась.

Под дверью Бориса лежала тонкая и тусклая полоска света. Времени у меня совсем не было, но я остановилась и, почти прижавшись к двери ухом, прислушалась.

Приглушенные шорохи, вздохи… И вдруг — короткий сдавленный стон. Женский.

Торопливо спускаясь по лестнице вниз, я вспоминала лицо Могилы во время нашего с Кириллом вчерашнего разговора на пляже. Теперь мне не нужно было спрашивать охранника, что означала его усмешка.

Очутившись у калитки, я загородила лицо ладонью — в глаза мне внезапно ударил ослепительный свет.

— Кто-нибудь выходил из дома в последние десять минут? — свистящим шепотом спросила я у внезапно возникшего на моем пути охранника.

— Нет, — тоже шепотом ответил охранник, выключая свой фонарь. — А ты что здесь бродишь? Все уже спят давно.

Насчет «всех» я могла бы поспорить, но не стала. Вместо этого я торопливо прошептала:

— Скоро вернусь!

И, выскочив за калитку, припустилась во весь дух в сторону железнодорожной станции.

Песчаная дорога скрадывала топот моих бегущих ног. Тусклые лампы на древних деревянных столбах прыгали у меня перед глазами. Я изо всех сил вглядывалась вперед, чтобы при появлении людей успеть скрыться в придорожных кустах. Но никто не появился.

Из-за поворота возникла железнодорожная станция. Сначала я увидела только странные синие всполохи позади нее. Потом до меня донесся гул многочисленных голосов.

Встревоженная, я, уже не таясь, перебежала через переезд и поднялась на платформу. И увидела на другом конце станции машины с мигалками, оставленные возле железнодорожных путей, скопление народа на самой платформе…

Навстречу мне уже шел хмурый и озабоченный Себастьян. Поймал меня за плечи, остановил:

— Так я и знал, что ты все-таки не послушаешься меня! Ну почему ты всегда…

Я не дала ему договорить:

— Что здесь случилось?

Он раздраженно махнул рукой:

— Мы опоздали. Пришли за десять минут до полуночи, но он был уже мертв.

Я вырвалась из рук Себастьяна и кинулась туда, где копошились люди и мерцал белый свет фотовспышки.

На скамейке, завалившись на сторону, сидел человек. На груди у него расплылось большое темное пятно. Растолкав тех, кто мешал мне пройти, я подошла к нему вплотную, заглянула в лицо… И отвернулась с невольным вздохом облегчения.

— Ты решила, что это Кирилл? — раздался рядом со мной голос Даниеля. Подняв глаза, я увидела, что он смотрит на меня с сочувственной улыбкой. — Но почему?

Я пожала плечами.

Появился Себастьян, обнял меня за талию и молча повел за собой. Даниель пошел с нами.

Сойдя с платформы, мы перебрались через рельсы и сели в «Победу».

— Так, — сказал Себастьян. — А теперь рассказывай. По порядку. Все, что знаешь.

И я рассказала. Именно так, как он велел. Все, даже про спасение меня из лап гиен и про сон в лесу, который оказался не сном.

Когда я замолчала, в машине ненадолго наступила тишина.

— Так, — снова сказал Себастьян. — Что ж, за дело. Работы у нас непочатый край, как я погляжу. Начнем с хозяина гранат. Настало время объясниться… Марин, ты дорогу знаешь?