Невеста конкурента

То, что он говорит — мне помогает, в руках себя держать, не растекаться, это будит злость, давно засевшую внутри, ведь кто дал ему право считать, что трагедии других людей пустое сотрясание воздуха.

— Хорошо, давай. Если тебе станет легче. Секс же ничего не значит, совсем, — сама завела руку назад, ладонью протиснулась между нами.

И пальцами натолкнулась на горячий твердый член.

Вздрогнула, пожалев о своем порыве, ведь эта моя бравада на самом деле и гроша не стоит, мне жарко рядом с ним, и если он зайдет дальше — я себя контролировать перестану.

Он словно ждал. Этого разрешения.

И плевать ему, что оно в глупом порыве сказано.

Макар перехватил мое запястье, отстранился на секунду, ладонью надавил на поясницу, заставляя прогнуться, бедрами податься на него.

И напряженный член ворвался в меня одним нетерпеливым глубоким толчком.

Вскрикнула и вцепилась ногтями в его руку, удерживающую меня за бедра.

Его так много во мне, так плотно он там, что ноги подкашиваются, и перед глазами дверь расплывается, у меня очень давно, нет, никогда, не было мужчины.

Настоящего мужчины.

Чтобы вот так.

Он чертыхнулся сквозь зубы. И потянул меня за волосы, вынуждая запрокинуть голову на него, схватил за шею и двинулся во мне.

— Это даже лучше, чем я представлял, — хрипло выдохнул и двинулся снова, под мой протяжный стон. — Охренеть.

Несколько быстрых глубоких толчков — и я уже почти падаю, чтобы устоять завела руки назад и сомкнула кольцом вокруг его шеи, я его обнимаю, я сама не заметила, как громко, с каким упоением стонами рассказываю ему о своем удовольствии.

И прошу еще.

Хочу потрогать его везде.

Опустила руки к поясу его чуть спущенных брюк и коснулась бедер.

Он остановился.

Выскользнул и развернул меня к себе, ладонями обхватил лицо и вжался губами. На поцелуй ответила с жадностью, это так меня распалило, что думать ни о чем не могу — лишь про постель в его комнате, и как он там будет меня брать, опять и опять.

Он поцелуй оборвал и почти оттолкнул меня, отстранился.

Как тогда, в спальне, я поняла не сразу, что это всё и не будет звезд перед глазами и судороги по всему телу.

— Что? — хрипло выдохнула, продолжая цепляться в его руки.

— Оргазмов не будет, Эмма, — он подтянул брюки. Застегнул ширинку. — Просто ничего не значащий секс, как ты и хотела.

— …

Он развернулся и двинулся по коридору. Скрылся за одной из дверей.

Там зашумела вода.

Я стою голая в чужой прихожей, и на полу валяется чужое порванное платье.

Машинально подняла его.

Потерла горящую щеку.

Он играет со мной — это ясно, его выдержка железная, зато мое правило уже второй раз дало сбой.

Никаких мужчин, ни за что и никогда — для чего я весь год вдалбливала это себе в голову, чтобы стоять здесь сейчас, как…как…

Подхватила пакет и зубами содрала этикетки с костюма. Влезла в летние светлые брюки, на голое тело накинула пиджак.

До ванной молнией долетела и распахнула дверь.

— Отдай мне документы и сотовый, и я ухожу! — крикнула в сторону душевой кабины.

Душ смолк.

И из-за матовой двери мне прилетел спокойный ответ.

— Нет. У меня в ресторане назначен через час деловой обед. Приведи себя в порядок, Эмма, ты едешь со мной.

Глава 43

Ехать я никуда не собиралась, тем более с ним, но он меня не спросил. Пока Шварц был в душе обшарила всю прихожую, но ключи от двери так и не нашла.

Когда он вышел я стояла у зеркала, в новом костюме.

Сначала Макар глянул на пол, на брошенные у моих туфлей этикетки. Потом его взгляд поднялся вверх по светлым брюкам узкого кроя, по свободному пиджаку выше, к моему лицу.

Волосы я собрала в привычную шишку и закрепила сзади карандашом. А косметики у меня никакой с собой нет. Даже если и есть где-то здесь в доме косметичка его Жанны — скорее он сам ее помадой намажется, чем это сделаю я.

Он ничего не сказал. Лишь во взгляде, который задержался на мне дольше положенного — увидела одобрение.

Он молча прошел в комнату и вышел оттуда спустя пять минут в другом костюме.

Все это время я настраивала себя, что и, правда, между нами не случилось ничего сверхъестественного — просто секс, который мог понравиться обоим. Если бы этот воротила бизнеса не был таким выпендрежником, который пытается мне что-то доказать.

Эти взрослые мысли стояла и внушала себе, пряча за ними всё, что на самом деле чувствую. А чувства, самые разные, уже через край бьют.

— Улыбайся, кивай, соглашайся со всем, и никакой самодеятельности, — с каменным лицом заявил мне Макар, паркуясь у ресторана. — Это очень важный человек.

Последняя фраза заставила меня резко выпрямиться на сиденье.

Очень важный человек, значит?

Зря он это сказал.

Мне терять нечего, потому, что Шварц уже у меня всё отобрал. И унизил. Посмотрим, как ему понравится мое поведение.

Моя самодеятельность.

И винит потом пусть только себя, он ведь сам притащил меня на свой бизнес-ланч.

К ресторану шла нарочито подняв подбородок, уверенной походкой женщины, что ежедневно обедает в подобных престижных местечках, знает деловой этикет и не путает, какой прибор под какое блюдо использовать.