Невеста Мрачнейшего (СИ)

Давным-давно дедушка рассказывал мне миф про Сфинкса. Нет, не про того, чья статуя уже долгие века коптит небо посреди пустыни по соседству со столь же юными пирамидами. А про существо, чьей мудрости завидовали боги. Про того, чей красноречивый язык заманивал в лингвистические ловушки многие поколения героев. Вы наверняка помните его, чудовище с головой женщины, лапами и телом льва, крыльями орла и хвостом быка. Он задавал загадки, которые смог бы разгадать только мудрец и многие пожертвовали всем, не сумев совладать с ядовитой хитростью Сфинкса. Слушая дедушку, я всегда замирала от ужаса и восторга, который вызывал у меня, ребенка, миф о чудовище, которое умнее всех живущих на земле.

Аора и была Сфинксом, но не чудовищем, собирающем в себе части сразу трех животных и человека, а женщиной, чей ум и мудрость заставили бы встать на колени тех же героев, что преклонялись перед Сфинксом, не в силах решить его загадку. Она умело вела меня в западню, в искусно расставленные сети, ни секунды не сомневаясь, что я угожу в них. Я тоже не сомневалась. Всего три вопроса, но какие? Узнать про Шартиар, или же удовлетворить собственное любопытство, которое терзало меня будто дикий зверь.

Я обдумывала вопросы так тщательно, как не обдумывала ни одну вещь в своей жизни. Все, что меня интересовало, я разглядывала с четырех сторон, отметая в сторону все, что не помогло мне. Наконец, я определилась. Хозяйка давала мне время, наслаждаясь чаем и книгой, которую выудила из рукава своего безразмерного платья. Интересно, что еще она прячет там? Нож? Певчую птицу? Откликаясь на эту мысль, откуда-то раздалась заливистая трель, словно в насмешку надо мной.

-Спрашивай, - Хозяйка улыбнулась, давая отмашку, и подготовленные вопросы снова потерялись в лавине других, будто бы и не было тех минут, когда я отбирала и выуживала из собственных мыслей наиболее важные. С языка были готовы сорваться глупости, о которых, в последствии, я бы горько пожалела.

Собраться снова с мыслями оказалось не так-то просто. Я смотрела в глаза Аоре, и понимала, что путаница в голове становится только хуже. Мне, почему-то, захотелось спросить о стоимости ее платья; о том, сколько лет Нарх прислуживает ей; как далеко отсюда до столицы. Я опустила руку со стола, до синяка щипая себя за ногу. Боль от щипка оказалась реальнее некуда и привела меня в чувство. Аора даже не пыталась скрыть своего разочарования, но быстро успокоилась.

-Мои чары оказались бессильны, - с очаровательной улыбкой признала она, потянувшись к заварнику, - я жду твоих вопросов. Но помни – всего три.

Я кивнула, немного помолчав. В голове все еще плавал легкий туман, но и он быстро растаял, как только Хозяйка свернула свои чары. То, что руки у меня начали мелко-мелко дрожать, я списывала на последствие заклинания, но тремор усиливался. Сжать руки в кулаки, будто ничего не происходит, с моей стороны было лучшим решением.

-Мы ищем Зверя. Точнее, девушку, которая превратилась в Зверя, - я путалась в деталях, не зная как именно сформулировать вопрос. Аора мягко улыбалась, и от ее улыбок мне было уже тошно. Она вся была ненастоящая, фальшивая, только прикидывающаяся милой и понимающей, а сама, наверняка, прятала в рукаве яд.

-Я знаю, что Зверь здесь. Мы можем его забрать? – я, наконец, смогла оформить мысли верно, пускай они расползались в стороны как весьма активные тараканы. Аора ухмыльнулась:

-Если только она захочет пойти с вами.

-Почему она может не захотеть? – вырвалось у меня, и я разозлилась. Мне давно пора научиться контролировать эмоции, но пока с этим делом все обстояло весьма печально. Язык у меня всегда был быстрее чем мысль, и я часто страдала от этого.

Хозяйка пожала плечами, позволяя легкой ткани оголить нежную, белую кожу без единого изъяна:

-Она обижена, и боль жрет ее изнутри. Если она позволит страданиям разрушать себя изнутри, то долго не проживет. Она и так почти умирает.

В животе что-то запульсировало, горячо-горячо. Я услышала то, что не должна была слышать. Дыхание сбилось, когда я осознала, в какие дебри влезла. Мне не нужна была информация о том, что ощущает Шартиар, какая боль ее терзает. У меня не было права лезть в чужую душу, ковыряться в ней грязными руками и рассматривать чужие сердечные раны. Аора ощутила мое замешательство, в задумчивости забарабанила длинными, угрожающего вида ногтями по столику. Тот отзывался глухим звоном потревоженной посуды. Одна из тарелок, которую Аора неуклюже смахнула на пол рукавом, раскололась на сотни мельчайших осколков по всему полу. Я смотрела на них и ощущала себя примерно также: разбитой, расколотой на части.

-У тебя еще один вопрос, - напомнила мне Хозяйка, и я сразу заметила, как изменился ее тон. Моя задумчивость и смятение мешали ей вести собственную игру. В качестве игрушки я становилась скучной, и я не знала, что она делает с теми, кто нагоняет на Аору тоску. Зовет Нарха? Выкидывает из окошка Башни? Все варианты подходили.